147 
Пока его биологические сигналы снимались и записывались электронными приборами, пока он боролся за жизнь, две дежурные сестры обсуждали ужасающую жару на улице и исторический фильм о Гражданской войне с Мелом Гибсоном в главной роли, который снимали на натуре где-то неподалеку.
— Только две-три минуты, мисс Сперри, — сказала одна из них, выйдя из палаты.
— Да, благодарю вас.
Джейд всю ночь бессознательно сопротивлялась этому решению, но утром уже знала, что поедет в Саванну и повидает Хатча. Вовсе не потому, что сомневалась в серьезности его состояния. И конечно, она не изменила своего отношения к тому, чтобы Грэма обследовали как возможного донора. Просто Джейд почувствовала необходимость встретиться с Хатчем. Возможно, в последний раз.
Она проникла в отделение усиленной терапии, наговорив всякой всячины, что она родственница, которая проделала долгий путь из Нью-Йорка, чтобы проститься с кузеном Хатчем. К счастью, здесь не было Донны Ди, которая могла бы опровергнуть это.
Джейд была рада, что пришла. Ненависть к этим троим, виновным в самоубийстве Гэри, требовала подпитки энергией. Иногда она становилась настолько испепеляющей, что буквально вырывалась из нее. Завтра у нее будет много энергии, потому что трудно излить всю ненависть на этого человека в постели.
Неожиданно он пошевелился и открыл глаза. Ему потребовалось несколько мгновений, чтобы сосредоточить взгляд на Джейд, и чуть больше, чтобы понять, кто это. Когда он поднял его, сухие, бледные губы разделились, и он, не веря своим глазам, прошептал ее имя.
— Привет, Хатч.
— Господи! Или я умер?
Джейд покачала головой.
Он попытался облизать губы, но его язык был словно обложен ватой.
— Донна Ди говорила мне, что ты вернулась.
— Уже давно.
Он помолчал, потом сказал:
— Ты выглядишь великолепно, Джейд. Ничуть не изменилась.
— Спасибо.
Настала пауза. Наконец Хатч выдавил:
— Донна Ди говорила, что у тебя сын.
— Верно.
— Подросток?
— Ему будет пятнадцать.
Его лицо скривила гримаса боли. Когда он вновь открыл глаза, лицо его было уже спокойно.
— Мой?
— Как я могу это знать, Хатч, — простонала она, — когда вы изнасиловали меня втроем? Я не хочу и знать, кто его отец. Он мой! — воскликнула Джейд.
— Я не могу возражать тебе. Просто хотел знать.
— И не узнаешь, даже если проживешь еще пятьдесят лет.
Он грустно улыбнулся.
— Это не тот случай…
— Мисс Сперри, я вынуждена просить вас уйти.
Джейд кивнула сестре, что поняла ее. Потом тихо произнесла:
— Прощай, Хатч.
— Джейд. — Он приподнял высохшую руку, чтобы остановить ее. — Донна Ди помешалась на своей идее. Она хочет просить тебя, чтобы твой сын пожертвовал мне почку.
— Она приходила ко мне два раза.
Он снова скривился от боли.
— Я говорил ей, чтобы она не делала этого. Черт возьми, я скорее умру, чем доставлю неприятности этому мальчику. Я не хочу втягивать его в это дело. Не позволяй ей даже говорить об этом. Не позволяй тревожить его.
Его страстность поразила Джейд. Слезы, выступившие на глазах Хатча, так не сочетались с его мужественным лицом. Хатч несколько раз судорожно проглотил комок в горле.
— Если он мой сын, я не хочу, чтобы он что-либо знал обо мне… — По его исхудалой щеке скатилась слеза. — Я чертовски хотел бы, чтобы… того никогда не было… Но ничего не исправить. Просто я хочу сказать сейчас… прости меня, Джейд.
— Это не так-то легко, Хатч.
— Я и не жду прощения. Мне даже не нужно твоего сочувствия. Только хочу, чтобы ты знала: наши жизни после той ночи уже никогда не были такими, как прежде. Мой отец знал, что поступил нечестно, и никогда не мог простить это себе. Мы никогда не говорили с ним об этом, но я знаю. И Ламар был убежден, что небо покарало его за это. — Хатч собрался с силами, чтобы перевести дыхание. — Я хочу сказать тебе, Джейд, что мы все пострадали из-за этого. Та авария с поездом, в которую попали Айвен с Нилом, тоже была карой Господней.
— Нил?
— Он бесплоден. Не может иметь детей. Никто об этом не знает, даже Донна Ди. Нил признался мне в этом однажды, когда был очень пьян.
— Вы, может быть, и страдали, но Гэри умер.
Он покаянно кивнул головой.
— Да… Это тоже на моей совести. Я с этим умру. — На глазах Хатча снова выступили слезы. — Я никогда не собирался делать то, что сделал, Джейд. Я ужасно сожалею обо всем.
147 
