очень нудно 
63 
Блим Кололей еще некоторое время, по инерции, роет мусор, но, наконец, до него доходит причина его безуспешных изысканий, которой Клочкед несколько минут машет у него перед носом.
– Что, нашел? – Разочарованно молвит Блим Кололей. Он вздыхает и, взяв веник и совок, начинает подметать кухню. Гомогенизированный мусор вновь заполняет собой ведро. Туда же водружается пакет с прокисшим молоком и пол винтоварни, наконец, свободен для перемещений по нему и это немедленно принимается использовать Клочкед. Он принимается порхать по кухне, перемещая разнообразные предметы. Все это действо похоже на вырезанный кусок некого балета. Строго размеренные движения руков и ногов. Ни одного лишнего движения. Все подчинено одной общей, и столь ожидаемой, цели. Досыпать, долить, выбрать, капнуть, помешать, взболтать, налить, перемешать, сыпануть, сыпануть, встряхнуть: И все это – варка винта!
И вот реактор, под пристальными взорами Клочкеда, Блима Кололея и Светика Зашкуррр пыхтит, выдавая из отгона колечки белого пара. По его стенкам скатываются коричневые капли. Процесс идет.
И вот, Клочкед нахмуривается и, покачивая своей головой и головой Блима Кололея, возвещает:
– Кажись, готово…
– На сколько бодяжм? – Вскользь интересуется Светик Зашкуррр.
– Лизка не будет. – Вспоминает Блим Кололей. – Значит, на треху:
Клочкед согласен с этим выводом, и в реактор заливаются три квадрата аква отчасти дистиллята из чайника.
– А трескаться есть чем? – Озабоченно спрашивает Светик Зашкуррр.
Блим Кололей лезет в пакет с баянами и, пошарив в нем пятерней, удрученно произносит:
– Пусто…
– Как пусто? – Восклицает Клочкед. – Мы что, все баяны израсходовали?
– Выходит, все. – Констатирует Блим Кололей.
– Бля. – Ругается Светик Зашкуррр.
Блим Кололей смотрит на Клочкеда.
Клочкед смотрит на Блима Кололея.
В их головах шевелятся идентичные мысли.
Они синхронно тянут руки к дверке, прикрывающей мусорное ведро, спрятанное под мойкой:
– Вы что, хотите помойными машинами ставиться? – В ужасе спрашивает Светик Зашкуррр.
– Да все ништяк! – Успокаивает ее Клочкед.
– Мы ж помним у кого какой. – Заверяет Блим Кололей.
– Я не буду! – Светик Зашкуррр, прикрывая ладонями рот, споро присоединяется к Лизке Ухваттт.
Блим Кололей и Клочкед пожимают плечами:
– Нам же больше достанется…
Они берут ведро и вываливают его на заблаговременно подстеленную газетку. Благополучно забытый пакет с прокисшим молоком разливается по полу. Сигаретный пепел, бычки, струны и все остальное, включая селедочный хвост, оказывается в серо-желтой бугристой массе, в которой изредка появляются красные и синие кусочки плесени. Но это не останавливает помоешных изыскателей. Они впиваются хищными взглядами в это месиво. Их взоры выхватывают оттуда баяны. А пальцы тоже выхватывают баяны. Обнаруженные.
– Это не мой. – Говорит Клочкед, держа двумя пальцами машину с налипшими на нее рыбьими чешуинками, чаинками и чепушинками.
– Это Лизкин. – Определяет Блим Кололей. – Она недогнала однажды:
– Это твой! – Восклицает Клочкед, выхватывая пятерку с выборкой и контролем.
– Да. – Соглашается Блим Кололей. – Это я ставился…
Баян препровождается в раковину.
– А это твой! – Блим Кололей достает из мусора спрыч с наполовину вытянутым поршнем и тоненькой четверкой, которая проткнула фантик от баяна и вся покрыта молочной сывороткой вперемешку с нифилями.
– Да… – Кивает Клочкед.
– Ну, что, убираем, моем и ставимся?..
– Ага… – Вздыхает Клочкед, понуро глядя на расползающееся по полу прокисшее молоко:
Насквязь мокрый мусор совместными усилиями второй раз препровождается в ведро. Баяны моются проточной водой, потом завалявшейся в холодильнике водкой. Они наполняются полутора кубами винтового вторяка и втыкаются в веняки Клочкеда и Блима Кололея:
Вот так, мой дорогой сексуальный маньяк и, по совместительству, недоумевающий прозрачный читатель:
Ты думаешь, что это все? А хрена. Есть и продолжение:
Протохроника.
Блим Кололей и Клочкед поставились почти одновременно. Приходоваться они пошли в комнату. Туда, где гнездились отказавшиеся трескаться девки.
Но, едва они открыли дверь, им в ноздри ударил густой конопляный дух. Светик Зашкуррр и Лизка Ухваттт сидели на диване и во всю пыхтели двумя уже почти кончавшимися пионерками. Сама травка, в огромном зиплоке, валялась тут же, между ними.
63 
