84 
— Твои пещеры тоже здесь, Йен?
— Одна. Спрятана за большим валуном.
Мелисса решила посмотреть. И в самом деле за обломком скалы, поросшей травой и мхом, скрывалась темная впадина. Чтобы пробраться внутрь, приходилось едва не ползти на четвереньках.
— Думаешь, там что‑то есть?
— Кроме раковин и пауков? — фыркнул Линкольн.
— Мальчишки обожают такие закутки. Мне хватает и свежего воздуха, и… О Господи, откуда что взялось! — ахнула Мелисса.
Дождь сыпанул с такой силой, словно наверху кто‑то опрокинул огромный чан с водой. Теперь уже не могло быть споров о том, стоит ли исследовать пещеру. Они просто ворвались внутрь. Это в самом деле оказалось не больше чем углублением, вымытым в скале. Места хватало едва для двоих, не говоря уже о третьем. И запоздавший Йен основательно вымок, прежде чем втиснулся туда. Однако внутри было сухо. Земляные стены с вкраплениями камней не пропускали воды. Слабый свет сочился из трещин и входа. И никаких пауков, по крайней мере таких, которые пожелали бы познакомиться с незваными гостями.
Через несколько минут дождь немного ослаб, превратившись в морось, и, почувствовав близость Линкольна, Мелисса невольно обратилась мыслями к совсем другим вещам. Под ее многозначительным взглядом бедный Йен поежился.
— О, девочка, имей же хоть каплю сострадания, — взмолился он. — Там льет как из ведра.
— Это ты имей хоть каплю сострадания, — возразила она. — И дождь прекращается. Дай нам пять минут. Всего пять! Ты и без того промок. Что мы можем сделать за пять минут?
— Ты у меня в долгу, — проворчал он, закутываясь во влажную куртку.
— Еще в каком! — согласилась Мелисса. — Назову первенца в твою честь!
— Только этого не хватало! — возмутился Йен, выползая наружу.
Не успел он скрыться из виду, как Линкольн привлек ее к себе.
— Мне следовало бы сначала жениться на тебе, потом привезти сюда и снова жениться ради всеобщего удовольствия. Тогда было бы куда легче получить то, что уже принадлежит мне, — прошептал он ей на ухо.
— Но я и без того твоя. Думаешь, я отдалась бы тебе, если бы сердцем не чувствовала, что это навсегда?
— Я хочу тебя так сильно, что едва на ногах держусь, — простонал он.
— И я тебя тоже, но он вот‑вот вернется, — жалобно протянула она.
— Тогда дай мне отведать твоих уст.
Его руки чуть крепче сжали ее талию. Поцелуй кружил голову, лишая разума, выпуская на волю так долго копившееся желание. Линкольн, казалось, вот‑вот раздавит Мелиссу, но ей было все равно. Она чересчур сильно вцепилась в его волосы, сама не сознавая, что делает. Он ничего не чувствовал. Боже, какое счастье целовать его! Она не ощущала его запаха: все заглушало благоухание просоленной земли, но пила мед поцелуя и хотела большего, еще… еще…
— Беги!
Это кричал Линкольн. Пораженная, Мелисса не сразу сообразила, в чем дело. Она не слышала шороха сыпавшихся с потолка камешков, но, очевидно, Линкольн сразу все понял и, почти обезумев, с силой вытолкнул ее из дыры. Не успела она очутиться снаружи, как он оказался рядом и снова обнял ее, с таким отчаянием, что она едва могла дышать.
— Ты не поранилась? Не ушиблась? Скажи мне, что все в порядке!
— Со мной ничего не случилось, Линк, ничего, — поспешила заверить она. — Подумаешь, всего‑навсего несколько камешков. Пещерка цела.
Линкольн отступил, прикрыл рукой глаза и попытался успокоиться. Но потрясение оказалось слишком велико, хотя голос уже звучал ровно.
— Знаю. Прости, что так всполошился. Но мой отец погиб при обвале. Его раздавила огромная глиняная глыба, увлекшая за собой булыжники. Он прожил еще немного, ровно столько, сколько понадобилось, чтобы откопать его и доставить домой. Мне вдруг показалось, что трагедия повторяется.
— Тише, тебе ни к чему извиняться.
— Неужели прошлое никогда не перестанет, меня преследовать?
— Обязательно перестанет, — заверила Мелисса, прижималась к Линкольну. — У тебя не будет времени тосковать, когда ты женишься на мне. Я принесу в приданое только смех и солнечный свет.
Линкольн, чуть отстранившись, улыбнулся:
— Обещаешь, Мелли?
— Клянусь.
К ним подбежал запыхавшийся Йен:
— Что случилось?
— Здесь опасно, — пояснила Мелисса. — Стены начали рушиться.
— В таком случае вернемся домой. И будем надеяться, что простуда нас не доконает.
84 
