45 
В это же время приближающаяся гроза застала Оливию и Луиса на северной дороге.
Луис взглянул на небо при первом же звуке грома. Оливия продолжала смотреть на путь перед собой, а ее кобыла осторожно выискивала дорогу на неровной поверхности.
— Надеюсь, что после дождя уляжется пыль, — сказала она.
Он рассчитывал на дождь по более серьезным причинам. Прошло слишком много времени с тех пор, как пролился короткий весенний ливень, и уровень воды в источниках был низким для мая. Но несмотря на необходимость в дожде, Луке не хотел, чтобы их свидание с Оливией прервалось.
Луис заметил, как она волновалась, когда он подъехал, и поэтому решал ограничиться тихой беседой. Оливия постепенно успокоилась, напряженность исчезла с ее лица, и он наслаждался разговором с нею. Ему хотелось не только обнять ее, но и увидеть, что она чувствует себя с ним свободно. Сейчас была подходящая ситуация, чтобы побеседовать и узнать друг друга лучше.
— Существует ли договоренность между тобой и Лукасом Кохраном? — тихо спросил он, наблюдая за ее лицом.
— Нет, — ответила она. — Он так же, как и я, никогда не говорил о свадьбе, хотя все считали, что он сделает это.
— Ты не хочешь этого? Он могущественный человек, и я слышал, что его положение станет еще выше.
— Мне нравится Лукас, но он просто мой друг.
Как приятно было иметь возможность сказать это! Поведение Кохрана накануне убедило Оливию, что он увлечен Ди.
— Я не знаю, что бы я ответила ему, если бы он сделал мне предложение, — продолжала она.
— Из-за его богатства?
— Нет. Я воспитывалась в роскоши, но не воспринимаю это как должное. Но мне двадцать пять, и я боюсь, что если не выйду в ближайшее время замуж, то это уже никогда не произойдет, а следовательно, у меня никогда не будет собственной семьи.
— Мне тридцать два, — сказал он. — И я начал думать, что тоже хотел бы завести семью.
Она быстро взглянула на него и покраснела.
— Почему ты не вышла замуж раньше? — Он осторожно успокоил лошадь, когда животное отступило перед кустарником. — Я уверен, что тебе делали предложения.
— Нет. Никто никогда не делал. Я почему-то никогда ни в кого не влюблялась, и, очевидно, никто также не влюблялся в меня.
— Я не шутил, когда говорил об этом. О своих намерениях.
— Я знаю, — прошептала она и вздохнула. — Почему ты бродяжничал?
— Скитания всегда казались мне естественной вещью.
Он гадал, сможет ли объяснить все так, чтобы она поняла.
— Я всегда хорошо владел оружием и никогда не злоупотреблял этим. Но когда человек умеет быстро управляться с револьвером, большинство окружающих его людей начинают испытывать беспокойство. И рано или поздно кто-то решает, что он быстрее, и хочет доказать это. Ни один город не желает, чтобы в нем поселился быстрый стрелок, поскольку он привлекает других стрелков. Некоторое время я работал на братьев Саррат в Нью-Мексико, но потом погибла Селия и я не мог оставаться там.
Он помолчал, взглянув на небо, которое еще оставалось чистым, и продолжал:
— Постепенно переезды начинают казаться естественной вещью. Есть определенная прелесть в том, чтобы узнать, что находится за этой горной грядой, потом за следующей и так далее. Видишь новые места и новые лица, огромный мир вокруг тебя, и ты в самом центре. А иногда я ехал недели, не встречая другого человеческого существа. Только я, лошадь и небо. Временами, когда я долго бываю в городе, мне не хватает этого.
— Но ты нанялся к мистеру Беллами. Ты собираешься остаться?
— Я нанялся, чтобы немного отдохнуть от странствий и заработать сколько-нибудь денег. Я пробыл здесь почти два месяца и пока доволен. Мне нравится этот город. Мне нравятся такие спокойные, благополучные городки.
Она заметила, что он не ответил на ее вопрос, но не хотела настаивать. Что могло заставить его осесть на одном месте? Женитьба? Он не сказал этого, и она сделала бы глупость, поверив, что он имел такое намерение. Возможно, с ее стороны наивно даже думать о возможности брака с ним.
Но он восхищал ее, как никто другой. Она взглянула на его загорелое худое лицо, любуясь чудесными тонкими чертами. От него веяло опасностью, но по отношению к себе она не ощущала угрозы. Наоборот, когда его теплый, темный взгляд касался ее, она чувствовала себя бесконечно обожаемой и спокойной, как если бы он собирался всегда стоять между ней и чем-либо, пугавшим ее.
45 
