2 
- Я ж говорю, - кивнул шурин. – Пиндосы грёбаные. И главное, только вы - евреи свалили, и мы зажили, как люди. На тебе – санкции.
Соседи с нашего двора
- Глаша, ты мои очки не видела? – Петрофанов пялился в немытое окно, выходящее в колодец питерского двора. – Гла-аш, ты слы-ишь?
В длинных коридорах коммуналки шелестело: «И-ишь, гла-ашь».
- Петрофанов! – скрипнула дверью Глаша. – Я же просила! Ну, сколько можно? Не кури в комнате!
- Меня сегодня вызывали в КГБ, - не оборачиваясь, буркнул Петрофанов. – По делу Гришакова.
- Петрофанов, - Глаша присела на кровать, прикрыв рот ладонью. – Ты же ни в чем не замешан? Или замешан?
- Глаш, - оторвался тот от унылого пейзажа. – На дворе семьдесят шестой год. Заметь, не тридцать седьмой.
- Смешно, - кивнула Глаша. – Можно подумать, что-то изменилось?
***
- Ну что там? – Валентина Петровна дернула мужа за рукав пижамы.
- Тише ты! – Михаил Андреевич оторвал ухо от банки, приставленной к стене соседской комнаты. – Он вводит ее в курс дела.
- Вводит он, - дернула плечом Валентина Петровна. – Ты все правильно написал?
- Да правильно, успокойся, - зашипел Михаил Андреевич. – И бумаги приложил, какие надо.
- Беспокоюсь я, - Валентина Петровна одернула юбку. – А вдруг их не выселят. Ирочке с мужем не всю жизнь в общаге-то.
- Ты куда? – Михаил Андреевич грозно затопорщил усы.
- Пойду спрошу, может, помочь чем, по-соседски, - Валентина Петровна вышла в коридор. – Глашенька, вы дома?
Серёга рассудит
Весной 82-го мы закончили школу. Мы – это я, Витька и Серёга. У Витьки был «дипломат» из крокодиловой кожи, привезенный отцом из зарубежной служебной командировки, а у меня – коллекция дефицитных виниловых дисков. У Серёги не было ничего, кроме вечно больной матери, трех младших сестер и непререкаемого авторитета в виде пятилетнего стажа занятий в секции бокса.
- Что твой дипломат? – кипятился я на Витькиной кухне. – Будешь дипломат крутить на проигрывателе, когда телку приведешь?
- Дипломат, конечно, не покрутишь, - прихлебывал чай из щербатой кружки Витька. – Но, чтобы телку привести, ее сначала «снять» надо. А с дипломатом оно как-то посолидней, чем с пластиночками под мышкой.
- Серёга рассудит, - хлопал я по столу ладонью.
- Ага, - соглашался Витька.
Мы звонили Серёге. Он долго дышал в трубку, а потом выдавал: «В дипломат можно сложить диски и идти снимать телок вдвоем. Но, лучше бы было подъехать к ним на новеньких Жигулях».
Первым Жигуль купил я. Витька долго копил и через отца выбил Волгу.
- Витька впереди, - рассуждал в трубку Серёга. – Но, лучше бы вы бизнесы свои пооткрывали. Там, говорят, секретарш можно завести…
Я открыл кооператив, а Витька ушел в райком комсомола.
- Витька проигрывает, - гундосил Серёга по громкой связи. – Секретарши своей нет, да и за границу еще не ездил.
Витька первым купил дом на Лазурном берегу. А я ездил по Москве на единственной пока Мазератти.
- Гоночная машина, конечно, круто, - ковырял вилкой в пасте Серёга. – Но, дом на берегу моря, да еще во Франции – это да! В общем, Витька вырывается вперед.
Когда я основал строительную компанию на Кипре, Витька прилетел ко мне на своем самолете вместе с Серёгой.
- Монументальненько освоил капитал, - язвил Серёга после третьего бокала вина. – И, главное, что получается – резиденцию какую пафосную выстроил на Пафосе – игра слов, понимаешь.
После трех часов совместной пьянки мы решили слетать с Витькой на его самолете в Москву за нашими одноклассницами, чтобы устроить, так сказать, вечер встречи выпускников. Серёгу не взяли - он уже перебрал. По дороге туда самолет попал в грозу и рухнул в море.
- Чё теперь? – Витька потрогал ладонью облако под собой.
- Отлетались, кажись, - огляделся я.
- А я, главное, только новую Теслу заказал, - вздохнул Витька. – Еще обкатать не успел.
- А я в следующем году планировал в космос полететь туристом, - парировал я.
- А я, - начал горячиться Витька. – Договорился в Кремле кабинет арендовать под офис.
2 
