555 
— Так оно и есть, — Гарри попытался перевести дыхание, однако от тяжелого аромата ее духов у него запершило в горле, и он закашлялся. — А с чего бы я тебе доверял? И вообще — с каких это пор тебя интересует, что я думаю? Я предполагал, что тебя волнует Драко.
— Волнует? — она фыркнула и надулась. — Ты называешь это волнением? Я просто пытаюсь быть полезной.
— Самое полезное, что ты можешь сделать — уйти отсюда.
Она подняла на него огромные серые глаза.
— Ты ведь на самом деле так не думаешь, — заметила она, и Гарри с неприятным удивлением обнаружил, что она права. Нет, он и вправду не верил ей, она не нравилась ему, однако что-то глубоко спрятанное внутри удерживало его от того, чтобы отстраниться от ее прикосновений, от которых, словно от холода, по коже Гарри бегали мурашки. Он подумал о Гермионе, о том, что бы сейчас подумала она, — и сразу почувствовал вину и злость. — А почему ты поверил тому, что Драко наговорил тебе?
— Потому что ему я доверяю, — коротко ответил Гарри. Он чувствовал, что придавлен ко входу в мавзолей, и не может уйти, не оттолкнув ее прочь, а мысль о том, чтобы прикоснуться к ее телу руками — даже для того, чтобы толкнуть, — казалась ему очень неудачной.
— А ты уверен, что это мудро? — от ее дыхания заколыхались его волосы, его затрясло, а мысли разлетелись в разные стороны испуганными птицами. С ним никогда такого прежде не случалось: сталкиваясь с опасностью, его ум и бдительность всегда заострялись. Сейчас все в голове перепуталось.
— Что?… На что ты намекаешь? — заторможено спросил он.
— Я же говорила, что твои друзья тебя предадут, — прошептала она. — Не помнишь?
— Драко не предаст, — все также медленно возразил он. — Не сможет. Он не может лгать мне.
— А ты уверен? — ее рука снова начала гладить его щеку.
Он кивнул и сразу же понял, что сделал это зря — теперь он сам потерся щекой о ее ладонь.
— Уверен.
— И что же тебе дает эту уверенность? Что — он надежен? Или ты знаешь, что-то особенное? Чего не знают другие?
Он хотел ответить, но слова засохли у него в горле.
— Ты себя хорошо чувствуешь, Гарри? — спросила она, однако глаза ее говорили совершенно иные вещи, они почти звучали у него в голове: «Я знаю, чего тебе хочется на самом деле… Мы можем пойти куда-нибудь… В какое-нибудь тихое местечко, чтобы заняться там сексом. Если ты этого хочешь».
Гарри отпрыгнул от нее так резко, что ударился головой о резного каменного ангела.
— Ох! — воскликнул он. — Что ты сказала?
— Ой, бедная твоя головушка, — в ее глазах танцевало с трудом сдерживаемое веселье. — Дай-ка я взгляну… — она коснулась и погладила пальцами его виски. Гарри сморщился и затаил дыхание, однако, даже сжав губы, он словно задыхался от аромата, шедшего от ее волос, — жасмин, сандал, смешанные с чем-то более ярким и терпким.
Нет, она не была красива, однако сейчас это не имело никакого значения — его сердце превратилось в отбойный молоток, а в горле пересохло. Он четко ощущал, что она касается его плечом, что грудь ее упруго вздымается, видел ямочку посередине ее нижней губы…
— Я… — безнадежно начал он, — я не думаю, что я…
— Тш-ш, Гарри, — зашептала она, придвигаясь еще ближе, он чувствовал ее дыхание, оно ерошило его волосы.
Если она подойдет еще ближе, — полуистерически подумал он, — нам уже не придется никуда идти, чтобы заняться сексом.
В груди стало тесно, это ощущение нарастало, перед глазами мерк свет… Ему стало дурно, он чувствовал одновременно и слабость, и болезненное возбуждение.
— Я не сделаю тебе больно, Гарри… Тебе понравится…
Серый туман перед его глазами разрезал раздраженный и холодный голос:
— Отойди от него. Сейчас же.
Гарри распахнул глаза (он сам не осознал, когда закрыл их) и увидел, что Рисенн отступила от него, взмахнув косой.
— Боже, — произнесла она тоном девочки, оставшейся без дня рождения. — Драко…
Гарри с трудом оторвал свой взгляд от Рисенн, без всякого удивления увидев стоящего в нескольких шагах от них Драко. Тот держал руки в карманах, пристально глядя на Рисенн, и был, судя по виду, очень раздражен.
— Слушай, у тебя что — совсем стыда нет?
Она улыбнулась:
555 
