39 
Толстяк кок торжественно усадил ее в конце стола.
– Вот прошу любить и жаловать, – сказал он.
Девушка молча села, опустив глаза. Ни на кого из сидящих за столом она не взглянула. Ребята были смущены. Все бы ничего, но их поразила внешность вновь прибывшей. Как ни скрывали роскошные каштановые волосы, а все же было видно, что половина лица у девушки была бледной, даже зеленоватой, как будто она век не выходила на солнце. Зато вторая половина была буро-красной и покрыта мелкой неприятной сыпью. К тому же нос был несколько длиннее, чем следовало.
– Ну и ну, – еле слышно прошептал Галик.
Зато Адольо не растерялся.
– Добро пожаловать, мадемуазель, – приветливо сказал он и галантно наклонил голову так низко, что черные блестящие волосы красиво упали ему на лоб.
Девушка едва заметно кивнула. Ела она мало. Слегка поковыряла вилкой салат, откусила кусочек хлеба, съела креветку, сделала глоток воды и удалилась, вновь едва заметно кивнув. Зато ребята уплетали за обе щеки. Их челюсти непрерывно двигались, пока они с набитыми ртами смотрели вслед растаявшему в воздухе серо-синему платью.
– Хм! – сказал сержант. – Женщина на корабле.
– Видите ли, это не совсем женщина, – сказал Адольо.
– В каком это смысле? – грубовато спросил сержант.
– Вы меня не так поняли, – улыбнулся Адольо. – Она – почти что член экипажа. Эта девушка – племянница капитана Резотто.
– Ах вот как, – сказал сержант. – И что она здесь делает?
– Сопровождает капитана. У нее нет дома, нет семьи, капитан повсюду возит ее с собой.
– Понятно, – пробурчал сержант.
– В порту ее все знают. Ей даже присвоили кличку – безобразная девушка. Мы здесь, на корабле, конечно, никогда этих слов не произносим. Впрочем, все ее жалеют. Все сочувствуют.
– Понятно, – повторил сержант.
– Она не любит появляться на людях, целыми днями сидит в своей каюте, читает книги, изучает морские карты или вяжет. Она и сюда бы не пришла, но капитан строго-настрого приказал ей выходить к обеду в кают-компанию. Ослушаться его приказа она не может.
– И правильно делает, – сказал сержант. – Никто на борту не может нарушить приказ капитана корабля. А то будет не корабль, а богадельня.
– Она одна в каюте? – спросил Валик.
– А с кем же ей быть? – усмехнулся сержант.
– Не скажите! – Шкипер весело хмыкнул.
– Что-о!? – Сержант поперхнулся и выпучил глаза.
– У нее есть подружка.
– Подружка? – Сержант не верил своим ушам. Еще немного – и на его лице появилось бы выражение «Господи, это корабль или институт благородных девиц? С кем я связался? Куда влип?».
– Да. Очаровательная мартышка по имени Базз.
– Мартышка? То есть обезьяна? – Сержант немедленно успокоился.
– На редкость умное создание.
– Это бывает, – умиротворенно сказал сержант. – Мне попадались всякие.
– Очень славная обезьянка. А уж хитра! Сами увидите.
– Увидим, – согласился сержант. – Куда мы денемся!
– Вы нам назвали имя обезьянки, – вступил в разговор Арик, – а имени девушки не сообщили. Как нам к ней обращаться?
По лицу веселого шкипера пробежала мгновенная тень.
– О, мой юный друг. – Адольо задумался на секунду-другую. – Это непросто сделать.
– Почему?
– Здесь некая тайна.
– Тайна?
– Имени девушки никто не знает.
– То есть как это никто? А капитан?
– В том-то все и дело. Капитан буркнул «это моя племянница», и все. Переспросить его никто не решается. Вы ведь знаете нашего капитана. Нет? Еще узнаете.
– Странная история, – сказал Галик.
– Я обращаюсь к ней «мадемуазель». Возможно, вы уже слышали. В порту ее называют – мне неприятно это повторять – безобразной девушкой.
– А матросы нашего корабля?
– О, это такой грубый народ. Им никакого имени не нужно. «Эй ты, там, на палубе, эй ты, там, на полубаке», – вот и все их обращение.
– И к вам тоже так? – поинтересовался Валик.
– Ну нет. – Адольо рассмеялся. – К командному составу они обращаются по форме. И весьма учтиво, смею вас заверить. У нас с этим строго.
– А то я несколько забеспокоился, – простодушно пояснил Валик.
– О нет, – широкая улыбка осветила лицо шкипера, – поводов для беспокойства никаких.
– И давно она на борту, эта мадемуазель без имени? – поинтересовался сержант.
– Уже второй сезон. Она прибилась к нам прошлым летом, когда мы через южные проливы ходили до Танариско. А вот сейчас поплывет с нами до Комунго.
39 
