38 
Асфальт был покрыт тонким слоем песка, принесенным с пляжа. На этом песке, везде вокруг фургона, были четкие следы и отпечатки лап.
— Это следы животных, — сказала Анна. — Видите эти? Это следы енота. — Она указала на отпечаток, длинной три дюйма (Примечание: 3 дюйма — около 7,5 см) с пятью расходящимися пальцами, каждый из которых заканчивался когтем. — А эти — лисицы. — Она указала на ряд четких отметок с четырьмя пальцами. — А вон те, овальные — неподкованной лошади, а маленькие — крысиные, — закончила Анна и взглянула на Кейт.
Кейтлин даже не потрудилась произнести:
«Но все эти животные не могли прийти сюда прошлой ночью».
Она прекрасно помнила, что Роб сказал вчера: «Иногда жертвы пси-атак обнаруживают следы людей или животных».
— Отлично, — пробормотала Кейт. — У меня ощущение, что нам надо отсюда уезжать.
Роб поднялся, очищая руки от песка.
— Я согласен.
Однако это было не так легко, так как фургон в это утро предпочел быть непокорным. Роб и Льюис возились с двигателем, но не нашли никаких неполадок, и в конце концов тот завелся.
— Я поведу немного, — сказала Анна. Она уже находилась на водительском сидении, поворачивая ключ зажигания, когда Роб говорил ей жать на газ. — Просто скажите, куда ехать.
— Оставайся на сто первом, и мы отправимся в Вашингтон, — проинструктировал Льюис. — Но, может, нам сначала лучше остановиться в Макдоналдсе и позавтракать?
Кейтлин не сожалела, прощаясь с черным базальтовым побережьем Орегона. Габриэль с самого утра был раздраженным и молчаливым. И она начала размышлять о том, было ли ошибкой то, что она сделала вчера ночью на пляже. Кейт знала, что как-нибудь ей придется выловить его и выяснить это, но сама эта идея заставляла возникать в ее животе нервную дрожь.
«Пожалуйста, давайте поскорее найдем этот белый дом», — думала девушка. Затем, испытывая угрызения совести, Кейт поняла, что Габриэль был прав. Она действительно слишком многого ждала от людей из этого дома. А что, если они не смогут решить все проблемы, которые она им несет?
Кейт покачала головой и повернулась посмотреть на унылый, серовато-синий день за окном.
Они проехали мимо насаждений, про которые Анна сказала, что это была ольха, выглядящая издалека как большие розовые облака. Ветки ольхи были фактически голыми, но там было немного красноватых листьев, свисающих с конца каждой ветки, что и придавало всему насаждению красноватый оттенок.
С края от дороги были маленькие киоски, в которых стояли огромные букеты нарциссов, желтых, как весна. Вывеска на киоске гласила: «1 ДОЛЛАР ЗА БУКЕТ», но там не было никого, кто бы мог взять деньги.
«Система честности», — подумала Кейтлин. Она очень хотела безупречные золотые нарциссы, но она знала, что они не могут тратить деньги.
«Не важно, — подумала она. — Вместо этого я лучше порисую».
Она открыла свой набор и достала сияющий желтый, один из ее любимых цветов. Через несколько минут она уже рисовала, время от времени отрывая взгляд, пока они переезжали высокий мост над рекой Колумбией. Вывеска гласила:
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ВАШИНГТОН
ВЕЧНОЗЕЛЕНЫЙ ШТАТ
— Вот ты и дома, Анна, — сказал Роб.
— Пока нет. До Пьюджет-Саунд еще далеко, если мы будем ехать по побережью, — ответила Анна, но Кейтлин по ее голосу могла понять, что та улыбалась.
— Может, мы до туда и не доберемся, — вставил Льюис. — Мы можем сначала найти дом.
— Ну, он явно не здесь, — коротко сказал Габриэль. — Посмотри на воду.
Левая часть дороги, идущая вдоль океана, сопровождалась большими коричневыми скалами и валунами. Ничего похожего на серые скалы из сна.
Кейтлин открыла рот, чтобы что-то сказать, но ее рука начала судорожно дергаться.
Тот самый вид зудящей судороги, потребность, из-за которой она подняла пастель, даже не поняв этого. Она знала, что эти ощущения значат. Ее дар рвался наружу. Что бы сейчас она ни нарисовала, это будет предчувствием, а не обычным рисунком.
38 
