91 
А мы не смели начать первыми, без приказа учителя,
Я всегда знал: искусство "Боя-в-Святом-Месте" есть сокровенная тайна, знание посвященных, достойных и избранных. Таких, как мои друзья и я, которого не зря зовут Силачом, потому что однажды я собственноручно придушил матерую крокодилиху, а потом нашел ее кладку и…
Ладно, речь о другом. Любой из нас готов был голыми руками разорвать пришельца на тридцать три части. Но, соблюдая устав, приходилось молчать и ждать. А брахман-птица тем временем прислонил к стене свой посох - странный, я таких посохов сроду не видывал! - и начал спускаться.
Шаг.
С правой ноги, совершив ритуальный поклон в сторону алтаря на противоположном конце Святого Места… как делал еженощно я сам, являясь сюда!
Другой шаг.
Третий.
По шагу на каждую ступеньку.
Он шел так, что казалось, брахману не впервой являться в Святое Место. Которое мы, надрываясь, вырыли в земле девять лет тому назад. Вырыли, углубили на полтора посоха вниз, покрыли решеткой-потолком из прутьев, настелив сверху пальмовые листья, обложили стены котлована камнем. Помню, я ворочал такие глыбы, что сам Учитель Отваги похлопал меня по плечу и сказал…
Ладно, речь о другом.
Просто занятия "Боем-в-Святом-Месте" запрещено проводить днем и на открытой площадке, мы собираемся здесь ночью, защищая тайну от посторонних взглядов.
И от дневной жары.
К этому времени брахман уже стоял на земляном полу, плотно сдвинув обе ступни. Человек не должен стоять так, человек норовит расставить ноги пошире, найти опору, но этот гость врастал в пол гималайским кедром, и для него это выглядело вполне естественным.
- Слезь с меня, дурак! - беззвучно прошипел я своему напарнику, и он наконец догадался сползти с зада того героя, которого не зря называют Силачом, то есть меня…
Вот.
Гуру поднес сандаловую веточку к лампадке, и легкий аромат наполнил помещение. Одновременно с этим брахман-птица коснулся рукой пола, что называется "взяв прах", и тронул кончиками пальцев свой изрезанный морщинами лоб. Я сел, оторопело глядя на ритуал, знакомый издавна и совершаемый чужаком, да еще и чужаком, принадлежащим к высшей варне. Учитель Отваги говаривал нам, что "Бой-в-Святом-Месте" предназначен к изучению шудрами именно потому, что высшие варны и без того сильны, а нам тоже надо защищать себя от зверей и ракшасов…
Не зря же покровительницей нашего искусства является сама Кали-Темная, богиня насильственной смерти и отваги!
И с недавних пор - знаменитый брахман-воин Рама-с-Топором, Палач Кшатры, лучшее из земных воплощений Вишну-Опекуна! Впрочем, Учитель Отваги еле заметно улыбается, когда мы возносим хвалу Раме как аватаре Опекуна, но ведь так считают многие, а многие не могут ошибаться!
Прав тот, кто сильнее, большинство же сильнее всех.
Это вам говорю я, кому срубить финиковую пальму - как вам два пальца…
Ладно, речь о другом.
Подойдя к алтарю, брахман отвесил поклон изображениям покровителей, встал на колени перед Гуру и припал лбом к его стопе. Все происходило в молчании, и если бы я не гневался из-за самовольного явления чужака, то мог бы поверить: случается должное.
Естественность поведения гостя завораживала.
- Ну и что мне с тобой делать? - обыденно поинтересовался Гуру, глядя на человека-птицу сверху вниз. Шудра - на коленопреклоненного брахмана. И земля не разверзлась, небо не взорвалось снопом молний… чудо?!
- Убить! - Я не выдержал и вскочил на ноги, потрясая кулаками. - Убить во имя традиций! Убить во имя "Боя-в-Святом-Месте"!
- Убить! - нестройно загудели остальные, кидаясь к сложенному у алтарной стены оружию.
Сейчас я понимаю: выглядело это глупо и не слишком достойно. Шестеро крепких парней, вооруженных шестами, кастетами и мечами-плетьми "Уруми", кричат и размахивают убийственными предметами, а брахман по-прежнему стоит на коленях возле Гуру и даже не смотрит в нашу сторону. Островок спокойствия в штормовом море, старый баньян под ударами ветра. Думаю, именно поэтому никто из нас не посмел нанести удар, хотя мой удар, удар Силача, когда конец шеста с размаху…
Ладно, речь о другом.
- Убить! - в последний раз выкрикнул я и обнаружил, что кричу в полном одиночестве.
- Убить брахмана? - эхом донеслось от ступенек.
Наверху стоял Учитель Отваги. Гурукал.
Он всегда приходил после того, как Гуру, его помощник, закончит проводить разминку.
91 
