ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мои дорогие мужчины

Книга конечно хорошая, но для меня чего-то не хватает >>>>>

Дерзкая девчонка

Дуже приємний головний герой) щось в ньому є тому варто прочитати >>>>>

Грезы наяву

Неплохо, если бы сократить вдвое. Слишком растянуто. Но, читать можно >>>>>

Все по-честному

В моем "случае " дополнительно к верхнему клиенту >>>>>

Все по-честному

Спасибо автору, в моем очень хочется позитива и я его получила,веселый романчик,не лишён юмора, правда конец хотелось... >>>>>




  94  

Я знал силу собственного удара.

И знал, что Брахмана-из-Ларца следует бить практически без снисхождения - он плохо ощущает боль и ослабленный удар может попросту не заметить.

Две лианы оплели мое предплечье, мгновенно затвердев половинками боевого шеста, и я понял - по-теря равновесия была лишь уловкой. Западней, в которую Учитель Отваги попался со всем пылом молодого леопарда, когда тот видит отступление матерого вепря…

А вепрь лишь набирает разгон.

Локоть мой слегка хрустнул, и сразу же давление исчезло. Он стоял в полушаге от меня, сложив ладони перед лбом, и если я хотел прочесть на его лице скрытую радость, мне это не удалось.

Возможно, я плохо умею разбираться в человеческих лицах.

Возможно, скуластое лицо Дроны было не вполне человеческим.

- Ну и что мне с тобой делать? - спросил я, потирая ноющий локоть.

Тот же вопрос задал ему мой помощник еще при первом явлении Брахмана-из-Ларца в Святое Место. Год и восемь месяцев тому назад.

- Что тебе будет угодно, Гурукал, - ответил Дрона, кланяясь.

Я подошел к алтарю. Поправил статуэтку Кали-Темной, зажег рядом с обликом богини благовонную палочку и перевел взгляд на изображение Рамы-с-Топором.

Великий аскет равнодушно смотрел мимо меня, да я и не ждал от него ответа.

- Уйдешь? - спросил я, не оборачиваясь.

- Да, Гурукал. В конце весны я, если ты соблаговолишь отпустить меня, уйду.

- Мне больше нечему учить тебя. - Да, Гурукал. Нечему.

Он никогда не врал. Не знал, что это такое. И все-таки сейчас мне было бы легче, согласись Дрона осквернить уста ложью. Ну пожалуйста, скажи, что исчерпать мои познания трудней, чем выпить море, как сделал это мудрец Агастья, сын Варуны-Водоворота, Миродержца Запада! Добавь, что мощь моя беспредельна подобно мощи Шестиликого Сканды-Княжича, полководца богов, чье копье раскалывает горы. Признайся, что останешься в деревне навеки, ибо не в силах покинуть учителя, которому предан, как Шачи-Помощница предана своему супругу Индре-Громовержцу…

Что, сельский пандит, рассказчик бесконечных повествований, истории сочиняем? Черпаем примеры горстями, громоздим цитату на цитату? А на самом деле просто заноза впилась в душу, когда он ответил, кивнув: "Да, Гурукал. Нечему…" Впилась, правда. И болит. Будем привыкать жить с занозой - разве одна она язвит душу?

Будем привыкать.

- Менее двух лет тебе хватило на то, на что у других уходит жизнь. - Я по-прежнему стоял к нему спиной. - Было лишним готовить твое тело, было лишним готовить тебя к бою с оружием… Сперва я хотел спросить, у каких воевод Трехмирья ты учился их искусству, а потом махнул рукой. Зачем? Важно другое: освоив меч-плеть и рогатые кастеты за три месяца, ты лишил меня удовольствия учить тебя оружному бою. А все остальное, на что способен человек без оружия… Ты сам только что сказал, что учиться тебе нечему.

И оказался кругом прав.

Он молчал, даже дыхания слышно не было.

Святое Место тишиной смыкалось вокруг нас двоих.

Всех прочих я отослал в деревню часом раньше.

- И все-таки, Дрона, я просил бы тебя остаться в деревне. Среди шудр. Знаю - безнадежно. Знаю - не останешься. Разве что я, твой Гурукал, прикажу… а я не прикажу. Но если ты уйдешь, лесорубам и их семьям вновь придется всякий раз ездить в Брахмагири[39] и униженно молить о прибытии брахмана для совершения обрядов. А твои моления… Я пандит, я боюсь кощунствовать, иначе сказал бы: ты силой заставляешь богов сделать требуемое! Такое уже случалось на земле, я знаю! Но, как говорит наш общий знакомец Силач: ладно, речь о другом…

Проклятье! При этих словах глаза мои словно цепями приковало к изображению Темной. Ее грозное уродство завораживало - лик с высунутым языком, измазанным в крови, гирлянда из черепов, тысяча безобразных рук сжимает оружие, и ездовой лев у ног богини скалится зубастой пастью. Барбарам почти невозможно объяснить, что Кали-Темная, убийственная ипостась супруги Шивы-Разрушителя, отнюдь не является символом зла. Разрушение и смерть - часть обновления мира, иначе Вселенная сумеет прогнить до фундамента, до Слонов-Земледержцев и Змея Шеша! Зло? Что есть зло?! Отрицание жизни и ее утверждение зачастую являются разными сторонами одного и того же медяка, и Темная, Божественная Мать, символизирует это единство.

Но все-таки…

Особенно учитывая, о чем я собирался сейчас говорить Дроне.


  94