31 
По мнению Джессики, ее муж не был способен на подобное:
— Он так любит возиться в саду, и ему бы даже в голову не пришло уничтожать вашу зелень. Я даже не знала, что на поле для гольфа выращивают овощи. Во всяком случае, я их там не видела.
Натолкнувшись на столь лучезарную и способную кого угодно привести в замешательство невинность, секретарь удалился, бормоча себе под нос что-то о маньяке, ниспосланном клубу как возмездие…
Письмо Флоуза-старшего, вызывавшего молодую чету во Флоуз-Холл для ознакомления с содержанием его завещания, пришло, таким образом, в самый подходящий момент.
— Дорогой, — сказала Джессика, — я просто умираю от любопытства, так мне хочется увидеть твой дом. Это так удачно.
— Похоже, что дед сам собрался умирать, — ответил Локхарт, изучая письмо. — Интересно, почему он хочет огласить завещание именно сейчас?
— Может быть, ему хочется, чтобы мы оценили его щедрость? — предположила Джессика, всегда стремившаяся давать самым пакостным поступкам благородные объяснения.
Локхарт так не считал.
— Ты не знаешь деда, — сказал он.
На следующий день они отправились во Флоуз-Холл, выехав на своем «рейнджровере» очень рано, что позволило избежать утреннего часа «пик». Им не повезло только у светофора при выезде на автостраду, на котором, когда они подъехали, был красный свет. Здесь Локхарт стукнул сзади стоявший перед светофором «мини», дал задний ход, объехал его и двинулся дальше.
— Может быть, тебе лучше вернуться и извиниться? — спросила Джессика.
Но Локхарт не желал и слушать об этом:
— Нечего ему было останавливаться так неожиданно.
— Но, дорогой, на светофоре ведь был красный. Он зажегся, когда мы подъезжали следом за той машиной.
— Значит, сама система нелогична, — ответил Локхарт. — Зачем красный, если по поперечной дороге никто не ехал? Я же видел, что там никого не было.
— Зато сейчас кто-то едет, — сказала Джессика, взглянув в заднее стекло. — У них синяя мигалка на крыше. Мне кажется, это полиция.
Локхарт вжал педаль газа в пол, и они мгновенно понеслись со скоростью сто миль в час. Шедшая сзади полицейская машина включила сирену и набрала сто десять миль.
— Милый, они нас догоняют, — забеспокоилась Джессика, — мы от них не уйдем.
— Уйдем, — сказал Локхарт и посмотрел в зеркало заднего вида. Полицейская машина была ярдах в четырехстах позади и быстро нагоняла их. Локхарт резко свернул на боковую дорогу, там сделал крутой поворот на проселок и, повинуясь своим охотничьим инстинктам, проломил изгородь и помчался сломя голову прямо через вспаханное поле. Сзади полицейская машина остановилась около сломанной изгороди, патрульные вышли из машины и стали оглядываться. Но к этому моменту Локхарт уже проломился через живую изгородь по другую сторону поля и исчез у них из вида. Промчавшись напрямик еще миль двадцать и проломив еще десятка четыре живых изгородей, он дважды, как бы заметая следы, пересек автостраду и двинулся по проселочным дорогам дальше на восток.
— Ой, Локхарт, какой ты мужественный и предусмотрительный, — восхищалась Джессика, — ты обо всем успеваешь подумать. Но тебе не кажется, что они могли записать наш номер?
— Если и записали, им это не поможет, — ответил Локхарт. — Мне не понравился тот номер, что стоял на машине, когда я ее покупал, и я его сменил.
— Не понравился? Почему?
— На нем было ПИС 453 П. Я поставил другой: ФЛО 123. Он гораздо лучше[14].
— Ну так они будут искать «рейнджровер» с номером ФЛО 123, — сказала Джессика. — Передадут по рации, и все.
Локхарт свернул на площадку для отдыха и в задумчивости остановился.
— А ты действительно не будешь против, если я поставлю старый номер?
Джессика не возражала.
— Конечно, нет, глупый, — сказала она.
— Ну, если так… — все еще с сомнением произнес Локхарт, но в конце концов все же вышел из машины и поставил прежний номер. Когда он снова сел за руль, Джессика обняла его.
— Милый, с тобой я себя чувствую в абсолютной безопасности, — сказала она. — Не знаю почему, но, когда я рядом с тобой, все кажется таким простым.
— Все просто, если действовать правильно, — ответил Локхарт. — Трудности идут от того, что люда не хотят делать то, что совершенно очевидно.
— Наверное, ты прав, — сказала Джессика и вновь погрузилась в романтические грезы о Флоуз-Холле, что на Флоузовских болотах неподалеку от Флоузовых холмов. Чем дальше продвигались они на север, тем более смутными и туманными, расплывчатыми становились эти грезы, наполненные легендами, тоской по красоте дикой природы и так непохожие на те мысли, с которыми чуть раньше них встречала приближение севера ее мать.
31 
