очень нудно 
7 
— Как Шпеер попал сюда?
— Застрял в Днепропетровске. Прошлой ночью прилетел вместе с капитаном Найном.
— Найн доставил его? — с тревогой уточняет первый голос.
— Нет, капитан Найн прилетел вместе с генералом СС Зеппом Дитрихом и прихватил с собой Шпеера.
— Шпеер о чем-то говорил с генералом?
Стоило прозвучать такому предположению, и воцарилось молчание. Фосс перешел к группе военных летчиков, обсуждавших детали катастрофы.
— Он привел в действие механизм самоуничтожения.
— Кто? Пилот?
— Нет, Тодт. Дернул случайно за ручку.
— Разве на борту был механизм самоуничтожения?
— Откуда? Самолет новый. Механизм не был установлен.
— С какой стати он летел на двухмоторном? Фюрер раз навсегда запретил.
— Тодту вчера напомнили об этом. Он так разозлился, что фюрер махнул рукой: черт с ним, пусть летит на этом.
— Вот почему с утра сделали проверочный полет.
— Так ты уверен, что механизма самоуничтожения не было?
— На все сто.
— Три взрыва… Диспетчер отчетливо слышал три.
— Три?
— Значит, все-таки был механизм…
— Не было никакого механизма!
Фосс сходил к шифровальщикам проверить, не поступила ли новая информация о позициях на фронте. Забрал расшифровку и направился в оперативный штаб. В коридоре тихо, обычно день фюрера начинается не раньше одиннадцати. Однако сегодня, разумеется, все будет по-другому? Но нет, дверь личных апартаментов плотно закрыта, эсэсовцы-часовые стоят неподвижно.
Вебер уже работал, разбирался с поставками украинского провианта. Он даже головы не поднял. Фосс начал перебирать расшифровки.
— Тебя искал полковник СС Вайсс, — сообщил Вебер.
— Не говорил зачем? — спросил Фосс и почувствовал, как узлом затягиваются кишки.
— Что-то насчет ящиков с документами…
— Ты уже в курсе, Вебер?
— Насчет авиакатастрофы?
— Рейхсминистр Тодт погиб.
— И наши документы были на борту?
— Да, — буркнул Фосс рассердившись: Веберу хоть бы хны.
— Черт! Вот Цайтлер обозлится!
— Вебер! — с упреком повторил Фосс. — Тодт мертв.
— Todt ist tot. Да, мертв. Ну и что теперь? Фюрер только обрадуется, когда этот ворон перестанет каркать у него над головой.
— Господи боже ты мой! Вебер!
— Сам подумай, Фосс: Тодт с самого начала выступал против русской кампании, а уж когда фюрер объявил войну Америке… пуфф!
— Что — «пуфф»?!
— Тодт был человек осторожный, очень осторожный, в отличие от нашего фюрера, который… как бы это сказать…
— Отважен.
— Ага, отважен. Хороший такой, крепкий эпитет. На этом и остановимся.
— К чему ты клонишь, Вебер?
— Не высовывайся, смотри в свои бумажки. Что происходит за дверью, тебя не касается. Делай свое дело, не болтай, вот и все, что от тебя требуется. — Обеими руками Вебер очертил вокруг себя магический круг. — Ты новенький, еще не знаешь, на что здешние способны.
— Они уже говорят о Шпеере и о том, что рейхсминистру наследует Геринг…
— Ничего не хочу знать, — заявил Вебер, прикрывая уши ладонями. — И тебе знать ни к чему. Соображай побыстрее, что случилось с нашими документами, как они оказались на борту и зачем ты понадобился полковнику СС Вайссу. Если бы Вайсс в такое утро захотел поговорить со мной, я бы уже сидел в сортире. Шевели мозгами, Фосс, подумай о себе самом: здесь, в Растенбурге, никто другой о тебе не позаботится.
Хватило и упоминания о сортире, чтобы Фосса вынесло из штаба. Сидя в кабинке, уткнувшись лицом во вспотевшие ладони, он чувствовал, как прожигает кишки густая, горячая струя.
Полковник Вайсс настиг его, когда Фосс мыл руки. Они говорили, глядя не друг на друга, а на отражение собеседника в зеркале; лицо Вайсса зловеще искажалось в стекле.
— Те документы… — заговорил Вайсс.
— Документы генерала Цайтлера?
— Вы проверяли их, капитан Фосс, прежде чем приняли на свою ответственность?
— Принял их на свою ответственность? — беззвучно переспросил Фосс. Он понимал, чем грозит ему такая «ответственность».
— Итак, проверяли, капитан? Проверяли? — настаивал Вайсс.
— Я не был уполномочен. И даже если бы я имел право заглянуть в них, с какой стати я стал бы копаться в груде бумаг, не имеющих ни малейшего отношения к моей работе?
— Так кто же упаковал их?
7 
