Ну что же, все прошло в лучших традициях высшего света — никому и ухо не оттоптали. «Таможенникасов» не вырубали, сознания не лишали, но они все равно на всякий случай лежали смирнехонько. Жестом велев морпехам караулить пленных, Мазур в сопровождении Лаврика вышел в коридор. Подбежал широкоплечий парняга в черном комбинезоне и такой же, как на всех, шапочке-маске, по неистребимой привычке чистого армейца бросил ладонь к виску:
— Здание занято, товарищ Первый! В подвале — пять пустых помещений и одно заперто на замок. Пленных пятеро, взяты чисто, дальнейшие распоряжения?
— Часть людей выделить на охрану пленных, часть — для наблюдения за прилегающей местностью, — распорядился Мазур буднично. — Покажите вход в подвал.
В подвале уже успели включить весь верхний свет, и Мазур, еще не спустившись с лестницы, увидел в самом конце недлинного коридора дверь, запертую на блестящий и новенький, но самый прозаический висячий замок — ну конечно, они не стали присобачивать что-нибудь сложное, навесили свой замок, и только. Крайне уверенно себя чувствовали господа…
Сигнализация в магазине наверняка была — в двух местах плоские проводочки проходят открыто — но новые хозяева ее, ручаться можно, обрезали по причине полной для себя ненужности. Морпех с объемистым рюкзаком у ног и двое других смотрели выжидательно. Тот, что с рюкзаком, доложил:
— Никаких признаков минирования.
— Совсем благостно… — проворчал Мазур и, не особенно раздумывая, кивнул на пожарный щит, где красовались старательно выкрашенные в красный соответствующие приспособы: топор, лом, лопата, два огнетушителя, конусообразное ведро…
Сапер уловил его мысль моментально, снял лом, примерился и сковырнул замок одним хорошо рассчитанным сильным ударом — здоров был, лось. Когда он рванул дверь, все присутствующие на всякий случай рассыпались по обе стороны от нее. Но никаких сюрпризов не последовало.
Посветили внутрь фонариком, вошли, зажгли свет. Примерно половину обширного помещения (где еще держался стойкий мирный запах печенья и еще чего-то кондитерского) занимал штабель аккуратных ящиков — из некрашеных досок, но оструганных и сколоченных старательно. Выглядели они новехонькими и были прилежно заколочены. Без единой надписи или цифр.
Первый ряд ящиков, в противоположность остальным, потолка не достигал, высотой был примерно человеку по пояс, так что Мазур без труда подхватил один, аккуратно поставил его на пол, сказал, не оборачиваясь:
— Топор принесите.
Поставив ящик горизонтально, просунул под крышку лезвие топора (острого и ухоженного, все согласно здешнему менталитету), налег в одном месте, потом в другом…
Гвозди с протяжным скрипом поддались, не такие уж и большие они были. Обухом топора Мазур сбил крышку окончательно, присел на корточки. Внутри лежали продолговатые предметы, аккуратно завернутые в промасленную бумагу — ну чистая тебе икебана. Натянув на такой случай и захваченные резиновые перчатки, Мазур вытащил один сверток, уже догадываясь по его характерной форме, что увидит, Развернул хрусткую бумагу. Ну конечно. МП-40 (давненько в просторечии именуемый «шмайсером») — без магазина, со сложенным прикладом. Тщательно, густо покрытый смазкой. Надо сказать, неплохая машинка, очистить от смазки со всем прилежанием, протереть — и можно поокаянствовать на совесть. В свое время в Африке гвардейцы одного черного королька нашли парочку еще вермахтовских схронов как раз со «шмайсерами», преотличным образом законсервированными, — правда, потом пришел злой дядька Мазур со товарищи и всех разоружил, ибо нехрен…
Равнодушно бросив автомат назад в ящик — навидался этого добра, — Мазур повернулся к саперу:
— Задачу знаете?
— Так точно, — ответил тот не особенно и громким голосом старослужащего профессионала. — Нанести максимальный ущерб, но не допустить обрушения потолка или стен.
— Приступайте, — сказал Мазур.
Как и полагалось старшему, обязанному досмотреть любое кино до конца, он оставался в подвале, пока сапер размещал заряды и соединял их проводами. Порой двое морпехов по его просьбе вытаскивали несколько ящиков, проделывая в штабеле проемы и ходы по какой-то хитрой, одному саперу ведомой системе. Мазур ни разу не вмешался — он уважал профессионализм. Сам кое-что умел, но вот вывязать этакое кружево из зарядов, признаться про себя, не смог бы. Наконец рюкзак опустел, получилась сложная конструкция из черных полуцилиндров и полушарий, как это частенько с оружием случается, исполненная какой-то хищной красоты. В завершение сапер протянул к маленькому окошечку черный провод с блестевшей на конце проволочкой, вывесил его наружу, повернулся к Мазуру и тем же солидным тоном профессионала доложил: