35 
Дульси бросила на кузину тревожный взгляд. За все годы, что она знала Равину, та никогда не заводила подобных речей. Быть может, она действительно серьезно перегрелась на солнце.
— Завтра я должна выехать в поселок и навестить арендаторов, — живо сказала Равина, ускользая из рук Черити, чтобы пощипать щеки, пока те не загорелись розовым на бледном лице. — Папе будет неприятно, если я не уделю обычного внимания. Он всегда очень пунктуально ходит к ним, узнает, нет ли каких-нибудь затруднений.
Равина заметила в зеркале отражение Дульси. Кузина хмурилась.
— Но, Равина, разве ты уже не договорилась о ленче в Прайери у сэра Майкла?
Равина на несколько мгновений задержала на Дульси недоуменный взгляд, а потом вспомнила, что действительно пообещала вернуться в Прайери, чтобы обсудить с сэром Майклом его планы по поводу новоселья.
— Ах да, я совсем забыла, — уныло призналась она.
Дульси отвернулась, чтобы поднять и сложить несколько вещей, которые Равина оставила валяться на кровати.
Как Равина может забывать о сэре Майкле? Дульси было стыдно за кузину, ведь сэр Майкл такой добрый и понимающий человек. Сердце Дульси забилось немного быстрее, когда она вспомнила день, который провела с сэром Майклом, обсуждая занавеси. Они гуляли по садам Прайери, и она любовалась аккуратно рассаженными деревьями и цветами. Затем они расположились в маленьком павильоне, вдали от дома; лакей принес им холодного лимонада и миндального печенья. Целый час они разговаривали, смеялись и обсуждали восстановление поместья. Дульси позабыла о своем приниженном положении, позабыла, что не имеет права на внимание этого мужчины. Но уже очень скоро пришлось вернуться к прежним обязанностям.
Рука Дульси вновь опустилась в карман передника и сжалась вокруг квадратика льна, который когда-то принадлежал сэру Майклу. Это все, что осталось ей на память о том дне. Больше у нее ничего не будет.
Покидая комнату Равины и спускаясь по лестнице, чтобы проследить за приготовлениями к ужину, Дульси безрадостно думала, как пережить то, что Равина выйдет замуж за сэра Майкла и станет хозяйкой Прайери.
* * *
Равина, наконец, отпустила Черити и остановилась у окна, глядя на знакомые леса и поля, холмы, ведущие к морю и Чарльфорду…
Ужин прошел спокойно. У Равины не было аппетита, однако она постаралась доесть свою порцию. Ей не хотелось, чтобы Дульси начала подробнее расспрашивать ее о самочувствии. Впрочем, Дульси по какой-то причине тоже выглядела расстроенной. Никому не хотелось много говорить, и беседа текла вяло.
— Откуда ты знала, что я должна снова посетить Прайери? — спросила, наконец, Равина, пытаясь вернуться мыслями к повседневным заботам, прочь от грез, в которых она так беспомощно увязла.
Лицо Дульси приобрело ярко-розовый оттенок, она уронила вилку.
— Ах, сэр Майкл проходил сегодня мимо и заглянул на минуточку. Он упомянул о вашей договоренности. Кроме того, я сама согласилась прийти завтра днем в Прайери, чтобы помочь его экономке разрешить одну мелкую неурядицу, возникшую в крыле для слуг.
— Уверена, твоя помощь будет очень полезной, — с отсутствующим видом сказала Равина.
Как можно говорить о мебели и крыле для слуг, если сердце разрывается на части? Ибо именно так чувствовала себя девушка, одновременно страдая и злясь на себя. Приходилось признать, что сэр Ричард ничем не поощрял ее симпатий. Так почему она переживает такую утрату, если ей даже не удалось завоевать его расположения?
Девушка подняла подбородок и поморгала, чтобы не упали навернувшиеся на глаза слезы. Она — леди Равина Эшли и будет такой же отважной, какими были в прошлом все женщины Эшли. Она поедет завтра на ленч в Прайери и, что бы она ни говорила сэру Ричарду, даст сэру Майклу ясно понять, что не заинтересована развивать отношения с ним. А послезавтра начнет возвращать свою жизнь к некоему подобию нормы.
Равина поклялась, что, как только сэр Ричард Кроуфорд навсегда покинет Кербишли-холл, она больше ни разу не вспомнит о нем и его темно-карих глазах!
Девушка удалилась к себе так скоро, как только позволяла вежливость. Она твердо решила не попадаться на глаза сэру Ричарду, когда тот приедет.
Равина лежала в кровати, не могла сразу заснуть и прислушивалась к едва различимому тиканью часов, отмерявших минуты. Она думала о последних нескольких днях и жалела, что родителей нет дома.
35 
