29 
— Но меня в поселке все знают. Людям известно, что Колуэлл — фамилия моего отца, а не моего несуществующего мужа. Матильда не поверила ни слову. И, надо думать, ее отец тоже.
— К черту его и его мысли! Простите. Просто я не слишком хорошо справляюсь с такими делами.
— Вы скорее человек действия, — сказала Рена, улыбнувшись.
— Безусловно. Когда доходит до слов, я только путаюсь.
— Знаете, — задумчиво произнесла Рена, — я думаю, нам нужно сегодня вечером пойти в лес и поискать монеты; будет полная луна, она немного осветит местность. Вам нужно точно определить свое положение: вы, может быть, миллионер, сами того не подозревая. Джон?
Он сидел, уставив взгляд в пустоту, но вздрогнул и вернулся к разговору:
— Простите. Да, мы пойдем ночью в лес.
— Ваши мысли были далеко. Уж не загипнотизировал ли Уингейт вас на самом деле?
— Нет, я пытался вспомнить, где видел его раньше.
— В Индии.
— Нет, до этого. Он мне кого-то напоминает.
— Вероятно, портрет дьявола, — едко заметила Рена.
— Нет, это человек из реального мира. Ах, если бы только вспомнить, кто он!
— Не задерживайтесь на этой мысли, — посоветовала девушка. — Худшее, что вы можете сделать, — это вынашивать тяжкие размышления об этом человеке. Не пускайте его в свой разум: если только он туда попадет, вы его не прогоните.
— Никогда раньше не слышал от вас такого, — сказал Джон. — Вы как будто заглядываете в потусторонний мир.
— Возможно, так и есть. Я смотрю в ад и вижу там Уингейта. Это его дом, и он всех нас потащит за собой, если мы предоставим ему такую возможность.
— Значит, не предоставим, — пылко уверил ее Джон. — А теперь бросайте работу и отдохните немного, нас ждет беспокойная ночь.
Как и предполагала Рена, светила полная луна, однако к полуночи небо затянуло грозовыми тучами и поднялся холодный ветер.
— Может быть, отложим до завтра? — спросил Джон.
— Думаю, это небезопасно. И зачем нам луна? Возьмем лампу.
Вооружившись лампой и кутаясь в плащи, они покинули дом и зашагали по стонущему от ветра саду; двигаясь осторожно, перешли по старому мосту через ручей и скользнули в лес.
Ветер с каждой минутой набирал силу, и оказаться среди деревьев, которые хоть как-то защищали от яростных порывов, было облегчением. В то же время его шум в листьях и завывание между ветвей делали лес зловещим.
— Я бы с радостью вернулся, — сказал Джон. — Это слишком похоже на морской шторм.
Тут сверкнула молния и вскоре послышался отдаленный раскат грома.
— Давайте поскорее закончим, пока не полил дождь, — сказал Джон.
Рука об руку они пробирались меж деревьев. В этот миг снова блеснула молния и они увидели крест, грандиозный и величественный во мраке ночи. Он возвышался перед ними, поднимаясь к самому небу. Потом тьма снова окутала его.
Джон принес с собой большой нож, Рена держала лампу, а он принялся с его помощью раскапывать землю. Вынув часть грунта, он опустил руки в яму и стал лихорадочно отбрасывать комки земли в сторону. Девушка поднесла лампу ближе, пытаясь уловить блеск золота.
Но все было тщетно. Желтый цвет напрочь отсутствовал в черноте ночи.
Джон вновь погрузил руки в землю.
— Ну должно что-то быть, — простонал он. — Должно что-то… что это?
— Что-то нашли?
— Да, но не думаю, что это что-то особенное.
Вытащив руку из ямы, он поднес ее к лампе, и Рена увидела маленький кожаный кошелек. Открыв его, Джон показал девушке еще одну монету.
— Кажется, есть одна, — сказал он. — Но это все.
Они еще немного поискали, но больше ничего не нашли.
— Что же, по крайней мере, вы хоть что-то приобрели, — сказала Рена, стараясь подбодрить графа. — Стоило попытаться.
— Что вы сказали? — прокричал он, поднимаясь на ноги и прикрываясь от ветра.
Рена повысила голос и повторила свои слова.
— Пойдемте домой, — позвал Джон.
— Пойдемте.
В этот момент молния опять прорезала небо до самой земли, и в лесу, в узком пространстве между деревьями, Рена увидела Уингейта.
У девушки перехватило дыхание при виде этого нечистого, гнетущего силуэта, застывшего в жуткой неподвижности. Потом тьма как будто еще больше сгустилась, и раздался такой оглушительный гром, что казалось, земля раскололась надвое.
— Что такое? — спросил Джон у Рены, когда смог заговорить.
29 
