J ♠. Телефонный звонок

– Мам?

– Да?

Я смотрю на Швейцара. Тот поглощает лазанью. Пес, судя по виду, в полном экстазе. На часах 2.03, телефонная трубка прижата к моему уху.

– Мам, ты как там?

На том конце провода некоторое колебание. Но в ответ я слышу ожидаемое:

– Нормально.

– Ну и отлично.

– Просто ты, говнюк, меня разбудил! Чтоб…

Я вешаю трубку, но про себя улыбаюсь.

Вообще-то идея была сказать, как я ее люблю. Но может, так даже лучше.

Q ♠. Кино на Ариэль-стрит

Весь следующий день мамины слова не идут у меня из головы.

Впереди целое воскресенье, но после бессонной ночи безумно хочется спать. Мы со Швейцаром выпиваем пару чашек кофе, но результата нет. Интересно, можно ли считать задание на Клоун-стрит выполненным? Интуиция подсказывает – да. Можно. Мама должна была выговориться.

В том, что она считает меня безнадежным неудачником, приятного мало.

То, что она такого же мнения о себе, неприятно тоже, – хотя в этом как раз можно найти толику утешения. На самом деле я даже немного встряхнулся. Во всяком случае, понял, что таксистом всю жизнь не буду. Так недолго и с ума сойти.

В первый раз за все время послание затронуло и мою жизнь. Не только чужую.

А для кого оно было?

Для мамы или для меня?

В ушах опять звучат слова: «Я тебя ненавижу, потому что очень люблю».

Мне кажется, в ее лице мелькнуло что-то вроде облегчения, когда это было сказано.

Значит, послание предназначалось ей.

Мы со Швейцаром идем в церковь, навестить отца О’Райли. На мессе полно народу; это радует.

– Эд! – радостно приветствует он меня после службы. – Я боялся, что ты про нас позабыл! Несколько недель тебя не было!

Святой отец ласково гладит Швейцара.

– Ну… мне нужно было много дел сделать, – пытаюсь оправдаться я.

– С Божьей помощью?

– Не уверен, – отвечаю честно.

И думаю о прошлой ночи, о матери, которая изменяла отцу, потому что ненавидела его за невыполненное обещание. А потом всю жизнь вытирала ноги о сына, который выбрал остаться рядом с ней.

– Ну, – кивает святой отец. – Ничего не случается просто так. У всего есть цель.

Я, в принципе, с этим согласен. У всякого события есть причина, вызвавшая его к жизни. Что ж, время заняться следующим посланием.

Остается только дело на Ариэль-стрит. Туда-то я и направляюсь этим вечером. По номеру 39 обнаруживается старый, на ладан дышащий кинозал – из тех, в которые нужно спускаться по ступенькам. Над ним ветхий дом с балконами. Приклеенная к тенту, висит афиша. Сегодня, к примеру, заявлены «Касабланка» в 14.30 и в 19.00 – «В джазе только девушки». Я спускаюсь вниз и вижу афиши старинных фильмов, их видимо-невидимо. Они расклеены на окнах. Бумага пожелтела по краям.

В фойе пахнет старым попкорном.

Никого.

– Есть кто-нибудь? – окликаю я пустоту.

Никто не отвечает.

Похоже, сюда перестали ходить после того, как в пригороде открыли современный мультиплекс. Публика покинула старый кинотеатр и устремилась в новый.

– Есть здесь кто-нибудь? – решаю я попытать удачу снова.

В подсобке обнаруживается спящий старик. На нем костюм и бабочка, так в прежние времена ходили билетеры.

– С вами все в порядке? – громко интересуюсь я, и старик, подпрыгнув, просыпается.

– Ух ты! – вскакивает он с кресла и одергивает пиджак. – Чем могу помочь, молодой человек?

Я смотрю на афишу над стойкой и говорю:

– Могу ли я купить билет на «Касабланку»?

– О боже! Конечно! Знаете, здесь давненько никого не было, и вдруг вы!

  85