Судьбоносный вопрос (I)

В Нью-Йорке об Австрии знают понаслышке. Как это ни печально. Я побывал там на прошлой неделе, и за время непродолжительной командировки мне четыре раза задавали досадный вопрос: «Where are you from?»^[143] Двое на мой ответ: «I am from Austria» отреагировали неопределенно. Возможно, что по созвучию ошибочно приняли меня за австралийца. Я отнюдь не пытаюсь здесь конкурировать с нашими политиками, которые радуются поводу втолковать американцам разницу между двумя странами. На типичную реакцию американца: «О, это где кенгуру!» – мне было проще возразить.

Третьим человеком, поинтересовавшимся, откуда я прибыл, была молоденькая продавщица обувного магазина на Бродвее, и ее реакция была более понятной. Вопрос: «Where are you from?» она произнесла в тоне экзальтированного радушия. От моего «Из Австрии» веяло более спокойным духом. На что она откликнулась коротким язвительным «О!», которое мне, австрийцу, показалось больше похожим на возглас от испуга «Ой!»^[144]. Девушка помрачнела лицом и больше не обмолвилась со мной ни словом.

В четвертый раз это произошло во французском ресторанчике. «Where are you from?» – спросила девушка-официантка. Тут я потерял самообладание и ответил: «Germany». Потрясенная до самой глубины души, она воскликнула: «Oh, beautiful!»^[145]. Этого еще только не хватало.

Судьбоносный вопрос (II)

Некоторых читателей разочаровала моя бесхарактерность, когда я недавно, будучи в Нью-Йорке, после четвертого вопроса «Where are you from?» впал в пессимизм и ответил: «I am from Germany».

Так, читатель Ханнес считает, что отречения от родины в паническом состоянии оскорбляют всех тех соотечественников, которые гордятся, что родились австрийцами. Ну так и я горжусь Австрией, но не всеми теми австрийцами, которые правят в моей стране, а также не всеми теми австрийцами, кто избирал этих австрийцев-правителей, кем я не горжусь. А уж тем, что на меня за границей посматривают косо как на заносчивого австрийца, не горжусь и подавно. Читатель Райнхард, проживающий в США полтора года, хоть и подтверждает, что «в наше время не очень приятно» объявлять себя австрийцем, тем не менее называет мое поведение «малодушным». По его мнению, «нужно объяснять и соотносить с познаниями иностранцев».

Позвольте начистоту? Я пробыл в Нью-Йорке каких-то пару дней. В обувном магазине после моего третьего (по счету) признания, что я из Австрии, после которого продавщица воскликнула «О!» и окаменела, у меня не возникло желания ни объяснять что-либо, ни соотносить с ее познаниями в географии. Я хотел всего лишь купить туфли. Ради этого на крайний случай я готов побыть хоть немцем.

Поколение душа

Родителям, у кого дома подросшие парень или девушка (голодные, требующие постоянного ухода и кормления дети с водительскими правами и дипломами об окончании курсов танцпола, только еще не оплаченными), этот шум знаком настолько хорошо, что, едва его услышав, они приходят в ужас.

Или вот еще: приходишь домой, и если этого характерного шума не слышишь, значит дети куда-то ушли. А можно и так: лежишь в постели долго, сон все не идет, этого шума не слышно, значит, дети еще не вернулись. Или так: приходишь домой, дети дома, а этого характерного шума не слышно – немедленно нужно вызывать слесаря-сантехника (вероятно, прорыв трубы).

Этот шум доносится из ванной. Ванная – это помещение, дверь которого все время заперта, пока дети дома. Благоразумно занимать ее с самого раннего утра. (Дружеский совет: ванная в полном вашем распоряжении в ночь с субботы на воскресенье с десяти вечера до пяти часов утра.)

Шум, о котором мы говорим, – это плеск воды: вода падает с шумом. Однажды зашумев, она будет шуметь непрерывно, так как сам по себе шум не прекратится. Внутри ванной ни одна душа не позаботится о том, чтобы закрутить кран. Снаружи вы можете стучать и кричать сколько угодно. Скажете, сначала надо воспитывать и лишь потом подавать давление в трубы? Нет, этим тоже ничего не добьешься!

  60