Последние отзывы

  48  

Брук старалась не думать о том, насколько сильно Лео любил Франческу, что был даже готов ждать до свадьбы. С ней он вел себя менее благопристойно. Ответа «нет» Лео не принял бы. Так было всегда, с первого свидания. Интересно, рассуждала она про себя, это связано с его безумной страстью ко мне или со злостью на Франческу и обидой, что он не настоял на своем, когда была такая возможность?

– Потом Леонардо пригласил меня на выходные на виллу его родителей. Там должна была состояться наша помолвка, – продолжала Франческа. – Я и представить себе не могла, что его брат окажется одним из тех, кого приводил мой отец. Мы ведь с ними не называли своих настоящих имен. К несчастью, Лоренцо тотчас же меня узнал и, не теряя времени, ухитрился остаться со мной наедине. Я пыталась сделать вид, что не понимаю, о чем он говорит, но обмануть его было нельзя. Угрозами и шантажом он заставил меня лечь с ним в постель и подстроил так, чтобы Леонардо застал нас вместе. А потом он вынудил меня выйти замуж за него.

– Но ты могла этого не делать, – возразила Брук, пытаясь понять ее.

Франческа печально улыбнулась.

– В том-то и проблема. Иначе я не могла. Сама не знаю почему. Такие мужчины, как мой отец и Лоренцо, имеют надо мной… какую-то… власть. Я не могу отказать им. Лоренцо много раз говорил мне, что та ночь, когда отец познакомился с ним в баре, была лучшей в его жизни, что он всегда помнил обо мне и не поверил своим глазам, когда я вошла в его дом в качестве невесты его брата. Он сходил с ума от ревности до тех пор, пока не узнал, что между нами ничего не было. Он сказал: я должна стать его и ему плевать на то, что при этом кто-то пострадает. Лоренцо заявил, что любит меня, но после свадьбы он начал приводить к нам других мужчин, точно как мой отец. Он тоже любил наблюдать…

Плечи Франчески задрожали. Она опустила глаза.

– Я так надеялась, что теперь, когда он умер, освобожусь от всей этой мерзости. Но вышло иначе. Оставшись одна, я начала прикладываться к бутылке, потом пошла вечером в бар и подцепила там какого-то отвратительного типа. Кажется, я пристрастилась к такому образу жизни. Может быть, без этого я и жить не смогу. Может быть, мне это просто необходимо.

– Глупости! – резко перебила ее Брук. Франческа подняла на нее усталые глаза. – Ты просто запутавшаяся одинокая женщина. У многих случаются такие связи на одну ночь, когда они оказываются в подобном положении. И не надо думать, что другой жизни у тебя не будет. Да, так сложилось, но это не значит, что нужно продолжать такое существование. Хороший психиатр непременно поможет тебе во всем разобраться. А потом и хороший мужчина. Только не мой! – добавила она.

Услышав последнюю фразу, Лео повернулся и поймал взгляд жены. В его глазах еще читалось беспокойство, а в ее – понимание и поддержка. Брук улыбнулась ему, и он ответил. В их улыбках был скрыт особый смысл. Они говорили о любви и покаянии, о прощении и о вновь обретенном доверии.

И вес же Брук пришлось признать, что Франческа оказалась права. Гораздо лучше было услышать это все из первых уст.

Лео она так легко не поверила бы – могла бы подумать, что он продолжает лгать. Но ни одна женщина не стала бы сочинять такую страшную историю, особенно если бы имела виды на Лео. Несмотря на весь его жизненный опыт, широкие взгляды и накопленную житейскую мудрость, он принадлежал к числу довольно консервативных, требовательных мужчин. Он, конечно, не имел ничего против того, что Брук не была девственницей, когда они познакомились, но ведь и женщиной, развлекавшей толпы мужчин всеми мыслимыми и немыслимыми способами, она не была.

В глубине души Брук не сумела убедить себя в том, что психиатр мог бы решить проблемы Франчески. Но с чего-то ведь нужно начинать. Только врач должен быть непременно женщиной. Незачем искушать судьбу. Франческа очень красива. А мужчина – всего лишь мужчина, в конце концов. Даже если он доктор!

– Вот что я думаю, – продолжила Брук, – самый лучший вариант на данный момент – лечь в хорошую клинику, где тебе поможет опытная женщина-психиатр. Мы с Лео займемся поисками немедленно. А тебе, наверное, неплохо было бы принять расслабляющую теплую ванну и сменить ночную рубашку. Хочешь, я попрошу сиделку помочь тебе?

– Ты… ты больше не сердишься на Леонардо? – опасливо спросила Франческа.

– Нет. Ты ведь мне все объяснила.

– Он любит тебя, – выдохнула Франческа, – а не меня. Разве он мог бы любить меня после того, что я ему сделала? А ты… ты и ваши дети… в вас вся его жизнь. Он сам мне в этом признался сегодня утром. Он так расстроился, когда твоя мама сказала, что ты больна, лежишь в кровати и не можешь подойти к телефону. Ты ведь беспокоился, да, Леонардо?

  48