Последние отзывы

  116  

Первое, что увидела Рыся, и от чего ее сердце застучало от радости, облегчения и благодарности - это Джокер, устраивающийся в невообразимой позе на настоящем кресле, точь в точь таком же, на какой усадили ее саму. На нем уже был не элегантный костюм, а удобные джинсы и спортивная куртка. Гуттаперчевый спаситель возился, укладывая длинное тело поперек кресла, перекинув ноги через один подлокотник и удобно устроившись спиной на другом, уютно свернувшись в позе, от которой любого другого человека уже давно бы свело все мышцы.

- Ну, рассказывай, - он одобрительно улыбнулся девочке.

- А ты, Джо, уверен, что она может говорить? Монитор уверяет и клянется, что купил стопроцентного мутанта, - прозвучал тихий голос. В углу, возле гудящей железной печурки, при виде которой Рыся надолго впала в прострацию, сидел Старик. То, что это был старик - ясно становилось сразу, он действительно был старше всех, кого Рысе довелось видеть раньше. Его седые волосы были аккуратно подстрижены и зачесаны на косой пробор. Лицо покрывала такая густая сеть морщин, что поначалу оно просто казалось слишком темным. Выступающие скулы и узкие глаза со своеобразным разрезом напомнили Рыси Бурята из поселка, только Бурят был намного моложе. Узкие губы складывались почти в прямую линию, и было совершенно невозможно понять, что он чувствовал в этот момент. Но слова, которые произнес Старик, девочке абсолютно не понравились.

Рыся вздрогнула от неожиданности, когда рядом с ней совершенно бесшумно материализовалась огромная фигура:

- Чаю хочешь? - Голос Куша был равнодушный, но почему-то Рыся была уверена, что огромный альбинос хочет ее ободрить. Рыся посмотрела на печку, от которой шел ровный, сильный жар. Печка напомнила о доме. В груди сжалось от внезапно подступивших слез, и она никак не могла заговорить. На печке шипел и плевался паром огромный чайник. Из него то альбинос и налил ей огромную, очень подходящую к обстановке кружку ароматного напитка, который они здесь называли чаем.

- Вот, а теперь расскажи, что с тобой случилось и ничего не бойся.

Рыся покосилась на Джокера, закончившего размещение конечностей на ручках кресла, и теперь просто с улыбкой глядевшего на нее, на отвернувшегося к каким-то прямоугольным дырам в стене Коменданта, на стоящего рядом Куша и неожиданно для себя самой, начала рассказывать. Сначала скованно, потом все больше и больше расходясь, юный летописец, незаметно для себя выложила всю их историю от корки до корки.

Рассказ получился длинный, но слушать мужчины умели. Несколько раз они прерывались, чтобы налить себе и девочке вкусного ароматного чая с чем-то липким и сладким, заменяющим местным сахар, и мрачнели все больше и больше. Особенно когда ребенок приступил к заключительной части. Когда Рыся, выдохнувшись, закончила, все четверо слушателей долго молчали, думая о чем-то своем и пустив по кругу вонючую местную самокрутку. Девочке с непривычки хотелось закашляться, но она не смела и сдерживала кашель, переводя большие, запавшие от лишений глаза, с одного на другого.

«Не выживете вы на станции. Наивные вы очень…» - вертелись в голове слова Кирилла. И Рыся уже жалела, что столько наговорила.

- Вот что, ты посиди пока в той комнате, нам тут решить кое-что нужно, - наконец, сказал Старик, и Рыся, не без сожаления, начала выпутываться из уютного кресла.

- И еще, - добавил он ей в спину, - теперь ничего не бойся. Здесь тебя никто не посмеет обидеть, и друзей твоих мы найдем, не переживай.

И как-то очень легко Рыся перестала переживать, такой теплый и уверенный голос был у Старика, и так хорошо улыбнулся ей длинный Джо, и так мягко подтолкнул в спину громадный Куш, на секунду прижав к необъятному животу. Только Комендант за все время ни разу не посмотрел на нее, так и стоя возле непонятных амбразур.

Рысю перехватила ловкая стройная особа неопределенного возраста и энергично увела ее в другую комнату, не в ту, где она видела книги. Девочка еще успела немного пожалеть об этом, но в небольшом помещении, куда она попала, обнаружилась высокая кровать с очень мягким тюфяком, настоящий деревянный стол, покрытый клеенкой, на котором стояла тарелка с чем-то съедобным и пара стульев. Женщина приказала называть ее Яна Игоревна, и сообщила, что если Рысе что-то понадобится, то она, Рыся, сможет найти ее «вон там» за занавеской. Яна Игоревна подождала, пока Рыся, совершенно не хотевшая спать, разденется и залезет на уютное ложе, и решительно умчалась куда-то в угол, где, немного повозившись, затихла.

  116