596 
— Тогда что ты хочешь, дорогая? — спросил он, пытаясь к ней подлизаться.
Это помогло, она почти заулыбалась.
— Когда я была маленькой, мне всегда хотелось покататься на пони…
Он приложил ладонь к ее щеке. Кожа ее была нежной, зеленые глаза — огромными и лучистыми. Она все была просто великолепна — наверное, самая красивая из всех красавиц, что ему приходилось видеть. Он не испытывал к ней ничего, кроме какого-то абстрактного желания.
— Клянусь, что могу сделать так, что пони тебе не понадобится… — тихо шепнул он прямо ей в ухо.
Она опустила ресницы, спрятав взгляд и все еще прижимаясь щекой к его ладони, но тут же вскинула взгляд и отступила, оттолкнув его прочь.
— Мне так не кажется. И вообще — попрошу меня больше не трогать.
Драко даже не понял, какое чувство взял над ним верх — унижение или облегчение.
— Блез…
— Выставишь меня дурой еще раз — и я вырву у тебя почки и буду носить их вместо сережек. Я тебе это обещаю.
— А я-то думал, что слизеринцы не склонны выполнять свои обещания.
— Это я выполню, — заявила она и развернулась к нему спиной. — Так и знай.
Она вышла вон и захлопнула за собой дверь.
* * *
На замок опустилась ночь, когда Гарри ушел из оружейной и, едва волоча ноги, поплелся в Гриффиндорскую башню. На ужин он опоздал. Грязный, потный, усталый — все, что ему сейчас было нужно, — это душ. Произнеся пароль Пеплозмей, он вошел в гостиную, заполненную мерцанием пламени. Глаза Гарри радостно вспыхнули: в гостиной никого не было, кроме Рона, развалившегося в одном из мягких кресел у огня.
Рон приветственно взмахнул рукой, и Гарри плюхнулся в кресло рядом. Они сидели, молча глядя на оранжевые язычки.
— Прости, что опоздал, — нарушил тишину Гарри, — я был…
— С Малфоем, — подхватил Рон. — Знаю. Тренировка, — он не отрывал глаз от танцующего пламени, которое бросало на его и без того яркую шевелюру золотые отблески. — Пока тебя не было, Хедвиг тебе что-то принес… — внезапно спохватился он и начал шарить рукой у кресла. — Я положил это здесь…
— Спасибо. Где Гермиона?
— Пошла прятать чашу. Сказала, что для этого у нее есть просто потрясающий тайник, — Рон выпрямился, держа в руках адресованный Гарри пакет. — Вот, держи.
Гарри потянулся за ним:
— Слушай, я почти уже забыл, что купил это, — он разорвал упаковку.
— А что там? — с любопытством поинтересовался Рон.
Гарри улыбнулся.
— Хочешь взглянуть? — вытряхнув содержимое пакета себе на ладонь, он протянул к Рону руку и разжал пальцы, демонстрируя что-то, замерцавшее синевой.
Рон присмотрелся.
— Кольцо? Не думал, что ты такой заботливый.
— Да это не для тебя, балда. Это Гермионе.
Рон застыл, вытаращив глаза на ладонь Гарри и не делая попытки даже прикоснуться к кольцу.
— Это сапфир?
Гарри опустил глаза на переливающееся синим колечко:
— Нет, это венецианский…
— Это подарок на Рождество? — перебил его Рон.
Гарри с недоумением осекся, сбитый с толку таким жестким и настойчивым допросом.
— Ну, честно говоря… — он поколебался… — это, в некотором роде, что-то типа примирительного подарка. За то, что был отчужденным, трудным в общении — короче, ты в курсе. Мы про это уже говорили, — Гарри прикусил губу. — Просто я хочу дать ей понять, что мое поведение в последнее время не влияет на мою любовь к ней, — он опустил глаза в колечку в руке. — Я не могу придумать, как сказать ей об этом, так что…
— Нет, — замотал головой Рон. — Нет. Это глупо.
— Глупо? — захлопал на друга глазами Гарри, потом медленно сжал пальцы вокруг маленького футлярчика и убрал руку. — И почему же это глупо?
— Потому что, — уклончиво ответил Рон. — Потому что преподносить девушке обручальное кольцо имеет смысл тогда, когда ваши отношение прекрасны и безоблачны, а не когда вся катится под уклон.
— Но это же не…
— Ты ею манипулируешь, — тряхнул своей рыжей головой Рон.
— Манипулирую? — повторил Гарри, не в силах поверить в услышанное. — То есть то, что я делаю для нее что-то, что считаю, должно ей понравится, называется манипулированием?
— Тогда скажи мне, что ты не пытаешься привязать ее к себе, — возразил Рон. — Ну, давай же, скажи. Я все равно в это не поверю.
596 
