Последние отзывы

  20  

Оракул плавно вывернул сомкнутые ладони.

— Видишь ли… Истинных пифий осталось мало. Боюсь, в ближайшее время они понадобятся Президенту все.

Зачем это? Я вдруг вспомнила: "Лишь когда ответ слишком важен… тогда всех ведущих пифий страны спрашивают об одном и том же".

— Он хочет узнать что-то важное?

Оракул веско кивнул.

— А что именно?

Матвей за его спиной кашлянул.

— Господин Главный Оракул…

— Не беспокойся, Матвей, — бросил Брель через плечо. — Цыпилма уже взрослая девочка.

— Господин Брель…

— И она имеет полное право знать, какой именно вопрос интересует Президента. Ведь так, Цыпилма?

Я машинально кивнула. Я всегда была любопытной — потому Матвей и прозвал меня сорокой.

Возмущенный возглас школьного оракула:

— Сережа, ты переходишь уже всякие границы!

Я даже не сразу сообразила, что это еще за Сережа такой…

— И не в первый раз, как я понимаю.

— Добрый день, госпожа директриса, — сказал Брель, неторопливо вставая.

— Формируем общественное мнение среди пифий, как я вижу? — спросила Мадам.

Брель слегка приподнял уголки губ. Промолчал. Где-то он «окарал» и знал это.

— Я не могу запретить вам приходить в Школу, господин Главный Оракул, — сказала Мадам со вздохом, очень похожим на матвеевский. Явно сожалея. — Но я ЗАПРЕЩАЮ вам разговаривать с данной пифией в мое отсутствие. И тебе, Цыпилма, — тоже. Если ты еще раз заговоришь без меня с господином Брелем, вылетишь из Школы в мгновение ока! Пифия-недоучка не нужна даже нашему Президенту, не так ли, господин Брель? Ты все поняла, Цыпилма? — Мадам перчила наши головы угрозами и приказами равномерно, чтоб никому не было обидно.

Я не поняла, но главное уяснила. Закивала. Брель из себя китайского болванчика изображать не стал, но отошел и сел рядом с Матвеем.

Я, конечно, попыталась потом выспросить у Матвея, что же мне хотел поведать Главный. Неудачно. Тот как отрезал:

— Пифия должна узнавать вопрос только в трансе! Вопрос, известный заранее, может повлиять на результат пророчества, тем более, у такой неопытной, как ты. Парень совсем зарвался!

Теперь Главный Оракул появлялся почти каждый день: придет, поздоровается и наблюдает — так неподвижно и неслышно, что мы все периодически забывали о его присутствии. Иногда не замечали даже, как он уходил. Брель опять казался мне затаившимся в засаде хищником. Вежливым, тихим, спокойным… но все же хищником.

Впрочем, и Мадам тоже стала регулярно заглядывать в класс предсказаний. Эта, правда, не молчала: то отпускала замечания Елизавете, то меня строила. Даже непонятно было — какие у меня успехи, и есть ли они вообще.

Меня гоняли по простым вопросам, понемногу их усложняя — сначала по смыслу, потом и по удаленности во времени. Работал меня Матвей — непонятно, что он там грузил насчет своего здоровья, справлялся ведь…

Но однажды Мадам все-таки сказала:

— Господин Брель, прошу!

Даже не оборачиваясь.

Главный Оракул встал, подошел, поглядывая то на нее, то на меня.

— Можете, — сказала ему Мадам.

Точно пса с поводка спускала.

Мы выжидающе смотрели на Пифию. Она как-то незаметно — бледно — улыбалась, просматривая лист с заготовленными вопросами. Я не сомневалась, что ничего доброго нам не предложат.

А куда деваться? Смирно прилегла, скрестила на груди руки. Елизавете очень не нравится моя поза, говорит, нет настоящего расслабления, поза-то оборонительная. Как тут не обороняться, когда кругом одни странности? Вдохнула знакомые ароматы дымящихся на жаровне снадобий; к ним примешивался еще один — одеколона Главного Оракула. Думаю, нужно использовать его для погружения пифий в транс — я поплыла куда быстрее, чем раньше. Даже озаботилась в последний момент: а не этот ли самый одеколон послужил последней каплей, не его ли всегда не хватало мне на площадке предсказаний?

…Мадам с вопросом не подкачала: чем обернется противостояние на северной границе в ближайшие полгода?

Вот чем-чем, а политикой я точно не интересуюсь. Знаю, что парней вербуют туда на службу по контракту, потому как на границе неспокойно, и что отношения с соседями у нас не ахти. Президент все время призывает обе стороны к терпимости и лояльности, а сам то и дело ввязывается в политические и военные драки.

Ну вопрос есть вопрос — хотя какой дурак придет с ним в Государственный Храм, ума не приложу. Разве что уж очень озабоченный политикой пенсионер готов заплатить деньги за подобное предсказание.

  20