очень нудно 
3 
…Именно там, неподалёку от порта, возле открытой двери кондитерской, под кованым трёхрогим фонарём и произошла встреча, с одной стороны, спасшая ему жизнь, с другой – едва жизни не стоившая…
Он как раз стоял у фонаря, ловил носом волну тёплого, наполненного ароматом корицы воздуха, идущего от раскрытой двери, и мучительно решал: разориться на горячую булочку, или ограничиться казённым обедом, который был давно, и ужином, который наступит нескоро? Разум говорил: булочка с корицей – это роскошь, без которой вполне можно обойтись, тем более что сегодня ещё предстоит непременно потратиться на тёплые носки, иначе завтра он без них точно простудится. Но желудок требовал своё, ему не было никакого дела до носков. Неизвестно, сколько бы ещё лорд Анстетт терзался булочно-носочными противоречиями, и чем бы решился вопрос, но тут его окликнули. Голос был хорошо знакомым, а интонация оживлённой до развязности:
– Ба-а! Капитан Веттели! Какая встреча! Не знал, что вы до сих пор торчите в Баргейте! Здесь никого из наших не осталось, все разъехались по домам… Ах, да! Забыл, что вам больше некуда податься! Как, хорошо ли устроились? Или всё ещё в казармах? Что-то бледный у вас вид, капитан, можно подумать, вас чепиди [1]покусала! Что вы с собой сделали?
В довершении этой не слишком-то деликатной речи, Веттели панибратски хлопнули по плечу. Да, это тоже была примета мирного времени. Прежде лейтенант Токслей, а это был именно он, не позволил бы себе обратиться к своему капитану столь фамильярно, тем более что они никогда не приятельствовали. Фердинанд Токслей, уроженец южных континентальных провинций, сын школьного учителя из Шре, казался Веттели слишком шумным и деятельным. Он был отличным солдатом, толковым подчинённым, человеком простым и компанейским, но его общество утомляло. Не исключено, что сам Токслей считал своего командира личностью замкнутой и скрытной, может быть, даже высокомерной, как это бывает у аристократов. Не исключено также, что его, как личность весьма честолюбивую, втайне раздражала излишняя молодость капитана Веттели, людям такого типа всегда нелегко подчиняться тому, кто младше тебя почти на десять лет. Во всяком случае, лейтенант Токслей тоже никогда не стремился к сближению с Веттели, их отношения оставались доброжелательно-официальными.
Но неожиданная встреча обрадовала обоих, и уставший от одиночества Норберт легко простил однополчанину моветон, и его слова: «О! Лейтенант Токслей! Счастлив вас видеть!» были вполне искренними.
А больше он ничего не успел сказать, потому что из кондитерской хлынула новая волна восхитительно-ароматного тепла, несчастный желудок свело голодной судорогой, а весь окружающий мир пополз куда-то вбок и окончательно канул в туман. Спасибо, рядом оказался фонарный столб, и Веттели успел уцепиться за него, иначе, пожалуй, не устоял бы на ногах. А может, не столбу вовсе, а лейтенанту Токслею он был обязан тем, что всё-таки устоял. Именно его округлившееся рыжеусое лицо, было первым, что проявилось из тумана перед Веттели, его руки он почувствовал у себя на плечах и его встревоженный голос услышал:
– Боги милостивые, капитан, да что с вами?! Вы здоровы?
– Вполне! – заверил Веттели хрипло и понадёжнее уцепился за столб.
Лейтенант Токслей ему не поверил.
– Да на вас лица нет! Определённо, я не могу оставить вас в таком состоянии! Здесь холодно, идёмте куда-нибудь… ах, да вот хоть в кондитерскую, что ли! Надеюсь, у них подают кофе… – желудок вновь болезненно сжался и мир поплыл. – Послушайте, вы сможете дойти?
– Разумеется! – бодро пообещал Веттели, хотя втайне затосковал, что сейчас придётся расстаться со спасительным столбом. К счастью, его поддержали за локоть.
В кондитерской было умопомрачительно-прекрасно.
Перед носом возникли две булочки – марципановая и с корицей. И ещё маленькая белая кофейная чашка, от неё шёл пар, на тёмной поверхности плавала светлая пенка. У девушки-официантки было обеспокоенное лицо. Потом откуда-то появилась пожилая хозяйка, сказала сердито: «Что это вы здесь глупостями занимаетесь! Понимать же надо!» Ушла, а некоторое время спустя вернулась с тарелкой жареной колбасы, залитой яйцом. Поставила перед капитаном, робко провела ладонью по его изрядно обросшей макушке, всхлипнула и скрылась из виду.
– У неё сын погиб в Такхемете, под Беджурой – пояснила официантка тихо.
3 
