96 
– Всем отойти на пять шагов назад! – громко распорядился отец Василий и ткнул Виталия Сергеевича стволом в ухо. – Прикажи!
– Всем отойти на пять шагов! – прохрипел подполковник.
– Всем отойти на пять шагов! – продублировал команду командир.
Серая масса дружно отступила в темноту.
– И что теперь? – издевательски поинтересовался Виталий Сергеевич. – Ты головой-то подумай, поп! Бабы ваши в доме, ни в чем не повинные Якубовы в доме… Даже ты отмазаться мог! А ты что натворил?
– Макарыч! – громко позвал священник. – Где ты, мать твою?!
– Здесь я, батюшка, – громыхнул сзади голос майора.
– Ты все слышал?!
– Все.
– А понял хоть что-нибудь?!
– Ни хрена, если честно, – признал рубоповец.
Это было закономерно. Понять, в чем провинились Мальцев и Пасюк перед облУВД, было решительно невозможно.
– И что теперь делать? – обернулся назад священник.
– Честно?
– Честно.
– А хрен его знает!
На улице что-то заскрежетало, и на всю округу прогремел многократно усиленный мегафоном голос.
– Гражданин Шатунов! Немедленно прекратите препятствовать действиям правоохранительных органов!
Давно уже никто не называл отца Василия подобным образом.
– Не торопись, командир! – крикнул он в окно. – Я должен подумать! Дай мне время разобраться…
Мегафон сдержанно кашлянул и смолк.
Бывший спецназовец, а ныне священник Михаил Иванович Шатунов понимал, что если командир не полный дурак, то горячку он пороть не станет. Но уже сейчас его ребята рассредоточились вокруг дома в поисках слабых мест, через которые можно проникнуть внутрь. Например, через подвальное окно… Но бежать вниз, чтобы заблокировать его, уже поздно, просто не успеешь…
– Макарыч! – крикнул он. – Дверь в подвал подопри! Там ломик в прихожей стоит!
– Будет сделано! – беспрекословно подчинился майор.
– Санька! – позвал отец Василий. – А ты со стороны спальни шумни, чтобы знали, что окно охраняется!
– Сделаем! – отозвался Санька.
– Что вы делаете? – с болью в голосе спросила Ольга. – Нельзя же так!
– А как можно? – тряхнул кудлатой головой священник. – Скажи, как можно, я обещаю подумать!
Ольга просто не понимала, что, когда эти ребята начнут штурм, здесь никому мало не покажется – ни правым, ни виноватым. А отец Василий знал это точно: сам когда-то был одним из них, таким же закамуфлированным, снаряженным и ориентированным на исполнение боевой задачи любой ценой.
– Что будет, если они вас поймают? – спросила Ольга.
– Посадят, – мрачно отозвался Макарыч. – И хрен что кому докажешь.
– А если не поймают?
Мужики опешили: такого варианта в тотальном окружении они еще не рассматривали.
– Если бы не поймали, я бы к Скобцову, наверное, пошел… – начал Макарыч и внезапно осекся. Обстоятельства могли сложиться по-разному, а здесь были вражеские уши.
– Свяжите, пожалуйста, Виталия Сергеевича, – мягко попросила попадья. – И кляп обязательно…
Мужики переглянулись. Они не понимали, что задумала Ольга, но она предложила связать подполковника столь уверенно, словно понимала, что следует сделать дальше.
– Проблем нет, – пожал плечами Андрей Макарович, подошел к Лядову, оторвал его от священника и рывком уложил на пол. – Не дергайся! А то штаны порвешь!
Вдвоем с Санькой они «упаковали» подполковника буквально за пару минут.
– И этим тоже кляпы, пожалуйста, – показала на офицеров попадья.
– Будет сделано, – пожали плечами рубоповцы и стремительно исполнили распоряжение. – А теперь что?
– А теперь раздевайтесь.
– Не понял? – глянул на супругу отец Василий.
– Вы, батюшка, вы, Андрей Макарович, и ты, Саша… – спокойно сказала Ольга. – Меня интересует верхняя одежда и ботинки.
– Ну-ка поясни, – озадачился священник. – Ты что, пляж устроить нам хочешь?
– Нет, – покачала головой попадья. – Просто сейчас темно, а поэтому я одену вашу одежду, Катя – Сашину, а Евгения Петровна – камуфляжку Андрея Макаровича.
– И что дальше? – спросил священник, испытывая самые противоречивые чувства.
– Мы посадим ваших пленных, Романа Григорьевича и Сережу в машину и поедем жаловаться в область. Думаю, нас пропустят. А может быть, и сопровождение дадут…
Мужики переглянулись. Это был выход. Жуткий, постыдный, но реальный.
– И речи быть не может, – покачал головой священник.
– И сколько лет мне тебя потом из тюрьмы ждать? – парировала Ольга.
96 
