66 
— Вот и молодцы, — похвалил работников Джонатан. — Идите на кухню; я скажу, чтобы вас накормили, и можете пока отдыхать.
Он съездил в поместье, отдал несколько распоряжений и снова глубоко задумался. Теперь, когда «подмостки» были готовы, ему предстояло решить, где взять материал для новых кукол.
Его собственные рабы давно исправились, поняли, что о прежнем недостойном поведении пора забыть, и для этой цели не подходили.
Кроме того, памятуя об особом внимании шерифа, Джонатан склонен был поискать новых кукол как можно дальше от своего поместья. Не трупы надо было сюда стаскивать, а плот вниз по реке, поближе к парому подогнать. Но вот куда именно? Да еще так, чтобы никто не увидел.
«Может, посоветоваться с Аристотелем? — мелькнула озорная мысль. — Недаром же он при жизни был жрецом Великого Мбоа? Что-нибудь да подскажет».
Джонатан улыбнулся и подошел к стоящей между бюстами Цезаря и Декарта голове. Снял ее с полки и коснулся торчащих из рассохшегося рта больших белых зубов. Странное дело, эта давно уже мертвая голова по-прежнему лучилась энергией и все еще производила впечатление наполненной жизнью и страстью — ни сухая кожа, ни запавшие внутрь веки этому абсолютно не мешали.
«Ирландцы… — внезапно подумал Джонатан. — Точно! Вот они пусть плот и перегонят поближе к парому. Заодно и спроважу их к чертовой матери отсюда! Куда-нибудь в Луизиану…»
Джонатан вернул голову на прежнее место и задумчиво почесал затылок. Он привык доверять своей интуиции, и сейчас она подсказывала — пора действовать.
Ближе к вечеру шериф решился. После недолгого размышления он вызвал к себе Дэвида Кимберли — пожалуй, наиболее толкового из всех сержантов — и молча указал ему на стул:
— Присаживайся, Дэвид, и слушай. Сегодня поедешь в поместье Лоуренсов.
— Опять обыск? — насторожился тот.
— Нет, Дэвид, на этот раз нет. Просто встретишься там с плотниками-ирландцами и узнаешь, нет ли чего нового и как идут дела у Джонатана.
— Вы что, господин шериф, послали туда агентов? — аж привстал от удивления сержант. — Это же противозаконно!
— Знаю, — кивнул шериф. — Потому и посылаю тебя, а не этих бестолочей. Постарайся незаметно пройти камышами на острова… Помнишь, где я негра без головы нашел?
— Помню, — вздохнул сержант.
— Там у них шалаш, там они и работают. Поговоришь, все узнаешь — и назад.
— А если кто меня увидит? — настороженно поинтересовался сержант.
Шериф сморщился, словно от горькой пилюли.
— Придется выкручиваться. Скажешь, получил донос на ирландцев, а потому должен каждого из них проверить… к примеру, на предмет сокрытия ворованного.
Дэвид напряженно слушал. Он понимал возможные последствия нарушения границ чужой частной собственности, да еще без постановления прокуратуры на руках, но знал, с Айкеном не спорят, тем более подчиненные.
Сразу после захода солнца Джонатан вызвал Платона.
— Надо избавиться от этих ирландцев… — задумчиво произнес он.
Платон кинул быстрый взгляд на голову Аристотеля и едва заметно улыбнулся.
— Что прикажете с ними сделать, масса Джонатан?
Успевший перехватить этот взгляд Джонатан рассердился. Он еще помнил свою пренеприятную встречу с шерифом и не желал никаких осложнений с полицией.
— И думать забудь! Или опять на белое мясо потянуло?!
Платон молча склонился в знак своей полной покорности воле господина.
— Сходишь, скажешь, чтобы отогнали плот вниз по реке мили на три, спрячешь плот в камышах…
Джонатан запнулся. Платон был сообразительный малый, и все-таки эта задача была не для негра. Он кинул взгляд на раба, тот скромно так улыбался.
— Черт с тобой! Вместе пойдем! — окончательно рассвирепел Джонатан. — И не смей мне так улыбаться!
Платон склонился еще ниже, а Джонатан еще раз возмущенно фыркнул и выскочил за дверь. Почти бегом спустился по лестнице, выбежал во двор и только здесь опомнился.
«Черт! Что это со мной?»
Его кулаки судорожно сжимались и разжимались, горло перехватило, а лицо буквально полыхало огнем — точь-в-точь как тогда, на острове.
«И я снова иду на тот же остров… — неожиданно осознал он. — Та-ак… будь-ка ты поосторожнее, Джонатан…»
Джонатан понимал, что силы зла, в том числе и в лице шерифа Айкена, давно уже кружат над ним и ждут не дождутся, когда он совершит хотя бы малейшую ошибку.
«Черта с два вы этого дождетесь!» — скрипнул он зубами, обернулся к стоящему позади Платону и решительно кивнул:
66 
