218 
– Извините, я Сара Бенедикт.
– Сара. Приятное имя. Хорошо, Сара, что вы хотели бы узнать?
– Я интересуюсь вашей семьей. Я читала о них, разумеется; как им не повезло в Тамараке – ужасная история, авария на фуникулере, и ведь кто-то специально подстроил это!
– Посторонний, – сказал Винс. – Втирающийся в семью человек, пытающийся навредить семье, он-то и повредил фуникулер. И получит по заслугам.
– Да, но это лишь одна из их проблем. Есть и другие, в Чикаго у них тоже неприятности. И дело в том, сенатор, что нельзя не сопоставить положение вашей семьи по контрасту с вашим успехом.
Винс ждал, когда она задаст вопрос. Сара тоже ждала, как будто это был вопрос с ее стороны.
– Ну, хорошо, – сказал, наконец, Винс, – можно было бы сказать, что между мной и ими существует определенная дистанция. Но если оставить бизнес в стороне, если говорить о них только с точки зрения их человеческих качеств, как о людях добрых, приличных и уважаемых, то можно было бы сказать, что они на голову выше любого из нас, в том числе и меня.
Сара что-то быстро черкнула в своем блокноте, сложенном у нее на коленях.
– Это очень великодушно с вашей стороны, сенатор, но я не имела в виду, хорошие ли они люди, – не сомневаюсь, что они хорошие, – я просто удивлялась, как это целая семья не может справиться с проблемами, а вы настолько выше их, даже собираетесь баллотироваться на пост президента...
– Нет, нет, моя дорогая Сара, вы не должны так говорить и, разумеется, писать, потому что это неправда.
– Все говорят, вы собираетесь принять участие в президентских выборах.
– Ну, кто бы это ни был, пусть говорят, что хотят, но в этой случае они ошибаются. В чем я действительно собираюсь принять участие, так это в выборах в Сенат США на второй срок, и думаю, меня изберут в ноябре, тогда я надеюсь отслужить полный срок и сделать все возможное для блага народа Колорадо. – Он улыбнулся, как будто слегка смутился. – Похоже на агитационное выступление, но это от чистого сердца, Сара. Я хочу служить штату, люди м не доверяют. Вы знаете, как я себя чувствую, когда они идут тысячами к избирательным урнам и выбирают меня? При этом я чувствую, что меня любят, мне доверяют, мною восхищаются, во мне нуждается, на меня рассчитывают. Конечно, все этого хотят, может быть, политики больше, чем остальные, и поэтому мы становимся членами правительства – не знаю, я не психолог – знаю только, что это заставляет меня осознать себя королем, и за всю власть и славу мира я не ног бы разочаровать этих людей.
Глаза Сары сияли. Слегка испуганная, она опустила глаза и примерно минуту что-то яростно писала.
– Но вы добились успеха, а ваши родные потерпели наудачу.
– О, нет, моя дорогая, – очень мягко ответил Винс. – Они любят друг друга, помогают друг другу, они любят меня и помогают мне. У них богатая и всепобеждающая эмоциональная жизнь.
– Но в бизнесе их дела плохи.
– Да, но нельзя считать это единственным мерилом.
– Конечно, сенатор, но это часть единого целого, не так ли? Что меня интересует по-настоящему, так это человеческий элемент. Как могло получиться, что у всех у вас одни корни – Итан Четем был одним из самых блестящих, могущественных людей в стране – как же все вы произошли от него, и только один из вас похож на него?
Винс задумчиво кивнул.
– Обычно, в семье бывает один настоящий наследник, Сара. С этим уж ничего не поделаешь, какой хорошей ни была бы семья. Проблемы моей семьи – мои проблемы. Они такие хорошие родственники, о которых только можно мечтать, и я ночей не сплю, все думаю, как им помочь. Я постараюсь сделать, что смогу, разумеется; они гордые и упрямые – и я не порицаю их за это. Я уважаю их за это – а у меня так мало свободного времени; но я беспокоюсь о них, глубоко обеспокоен, и всегда сделаю все, что в моих силах. Мы вытащим их из этих неприятностей – этих пучин отчаяния...
– Этих чего? – спросила Сара, не переставая писать.
– П-у-ч-и-н. Это из «Пути паломника»[11]. Вы знаете, это моя настольная книга, я перечитываю ее снова и снова; она словно карта нашего времени.
Сара кивнула.
– Так как вы будете помогать своей семье?
– Еще не знаю. Я буду лучше представлять себе это, когда мы все обсудим, наверное, до моего возвращения в Вашингтон в конце месяца. Позвонить вам, когда у меня будет что-то определенное?
Сара быстро подняла глаза от своих записей.
– Вы могли бы?
– Это доставило бы мне удовольствие. Мне нравится разговаривать с вами, Сара. – Он оглянулся на остальных, посматривавших в его сторону; они собрались уходить. – Этого достаточно, или вы хотели еще о чем-то спросить?
218 
