36 
Подействовало. Сразу задумчивое личико изобразила, смутилась.
— Извини, я пыталась их сегодня уложить, и не получилось. Шапка спадает. Она у меня и так на размер больше, чем нужно.
— Это не шапка. Шапку ты на кукол можешь надевать, а это, — снял с нее, — кепи с наушниками, утверждено Его Императорским Величеством Кайзером Генрихом Первым как единый полевой головной убор для всех родов войск. Что же до размеров — в армии, запомни, есть только два размера: слишком большой и слишком маленький.
Помялся чуть… ладно, думаю, все равно судьбу не обманешь. Стянул берет, выбил об колено и ей протянул.
— Вот, примерь. По идее, в него и не такую гриву упаковать можно.
— Ой, — растерянно улыбнулась Стаська. — Спасибо, Эрик. Я раньше часто береты носила… шли они мне.
— Тебе все идет… принцесса.
— Махнуться затеяли? — Михеев из люка своего высунулся. — Правильно, хорошее дело. Надо бы и нам с тобой, командир, перед первым совместным боем чем-нибудь эдаким махнуться! Если, — добавил посерьезнев, — вы, господин фельдлейтенант, не против.
— Не против, — кивнул я, — только чем? Зажигалкой самодельной и пачкой полупустой — несолидно, а больше у меня своего и нет ничего, все — табельное имущество. Раньше еще часы собственные были — дешевые «Вокка», я их, главным образом, за «фамильное» сходство взял. Но как раз вчера вечером мне под роспись новые выдали, противоударный хронометр, чуть ли не швейцарский.
— А давай — куртками? — неожиданно предложил Алексей. — Сложения мы с тобой похожего. Опять же, у тебя верх камуфляжный, у меня низ, полная дисгармония наблюдается.
— Ну, давай, — согласился я. — Погоны только отстегни.
И в самом деле — кожанка мне впору оказалась. Я ремень поверх затянул, подергал руками — отлично сидит, как на меня шитая.
Для полноты картины еще перчатки надел, офицерские, серой замши, закурил…
— Как, — поинтересовался вальяжно, сквозь дым, — больше на офицера похож?
— Не то слово, — смеется Михеев. — Перед таким орлом спина сама в стойку выгибается.
— Ага, — улыбнулся я, — три раза.
— Надо, — озабоченно заговорил Алексей, — чтобы еще Петрович с заряжающим чем-нибудь махнулся.
— Надо-то надо. Только вот у Серко точно на обмен ничего не найдется. Кроме, разве что, пригоршни блох, да и то дохлых — санобработка не дремлет!
— А сало?
— Сало он в жизни не отдаст. Скорее уж от себя позволит какой-нибудь орган оттяпать.
— Эт-точно, командир. Деревня, он такой.
Я окурок о броню затушил, начал, было, руку поднимать, чтобы на время глянуть, как в тылу, левее, загрохотало, взвыло, и огненные стрелы одна за другой начали небо над головами чертить.
— Началось, — это Стаська выдохнула.
— Началось, — кивнул я и строго: — А ты почему в столь ответственный момент не на месте? К рации, живо!
— Ой!
Смешная все-таки она.
Я-то никуда особо торопиться не стал. Досмотрел артподготовку — так себе, доложу вам, зрелище, понимающего человека отнюдь не впечатляет. Пара установок по два десятка труб каждая… а с другой стороны, и их-то, по-моему, задействовали исключительно ради галочки. Первая атака всего наступления как-никак. Другой вопрос, что мы не нормальную оборону прорываем, а черт-те что под названием: «сопротивление противника имеет эпизодический запятая очаговый характер». Гражданская война, господа, что вы хотите?
И потому торопиться мне и впрямь было особо не с чего. Задачи ротный вчера поставил, на рубеже выдвижения мы стоим… повезет, так до обеда и простоим. В первых ротах, конечно, хлам собран отборный — русские машины, австрийские, пара нашего старья. Экипажи тоже не лучше, но все равно, двадцать панцеров нашего первого эшелона, это, как ни посмотри, сила. В начале войны, случалось, и не такую оборону проламывали.
Наступаем же мы вдоль стратегического шоссе, имея ближней целью захват населенного пункта с многозначительным названием Калечек. В дальней же перспективе маячит перед нами городок Железногорск, но до него еще переть и переть — восемьдесят километров. Командование, в неизъяснимой мудрости своей, наметило его рубежом завтрашнего полудня, то есть, читай, к вечеру третьего дня. Если повезет, и впрямь доползем.
Прислушался… забавно, думаю, если звукам верить, то бой там, впереди, уже основательно разгорелся. Панцерные пушки ухают, АБО-шка в ответ визжит, минометы… ого, а на горизонте-то уже два столба чернеют. Удивительно, думаю, двадцать минут воюем, а эти олухи уже потери понести умудрились. Если они еще пять минут в данном стиле повоюют, Вольфу придется все-таки второй эшелоп вводить.
36 
