74 
Мне от этой бумаги было ни горячо, ни холодно.
— Я не сомневаюсь в ваших словах, господин Верчель, но вынужден отказать в просьбе. У меня нет лишних четырех дней, чтобы задерживаться в городе, и кинжал мне может понадобиться в самое ближайшее время.
— Это не займет четыре дня. Я проведу лишь поверхностную проверку, господин ван Нормайенн, как этого хочет город, — негромко сказал законник. — Она сильно отличается от предписанной стандартной процедуры.
Он пытался загнать меня в угол.
— Сколько времени вам понадобится?
— Меньше часа. И отчет о проверке останется в Битцинене, я не уполномочен передавать его в Орден, это не моя работа.
Конечно же, я ему «поверил», но упорствовать и вызывать лишние подозрения не стал:
— Тогда у меня нет причин возражать. Но хотелось бы посмотреть на ваши жетоны.
Он молча достал серебряный жетон с надписью «Lex priona» и номером, говорившим, что этот человек находится отнюдь не на вершине Ордена. Обычный исполнитель, что-то вроде меня. Девушка замешкалась и вытащила из сумки свой жетон, бронзовый, без букв и цифр, лишь со знаком круга, в который был вписан кинжал стража. Ученица, многого с нее не взять.
Я кивнул:
— Все в порядке.
Дверь оставалась распахнутой, так что хозяйка дома вошла без стука, поставила бутылку белого вина, кувшин с соком для девушки, бокалы и легкую закуску.
— Присаживайтесь, господа, — пригласил я их к столу. — Желаете вина?
— Благодарю, но меня еще ждут дела, — отказался бургомистр. — Если мы разрешили все вопросы, я предпочту уйти. Простите, но стараюсь держаться подальше от магии, даже если она одобрена Церковью.
— Это не магия. Это дар, способности, — поправил его законник.
— Один черт, — махнул рукой приматор, осекся и суетливо перекрестился. — В общем, я пойду, а завтра прочитаю доклад. Двое городских стражников будут на улице, господин Хюбер.
Сказал он это скорее для меня, а не для законника, на тот случай, если мы что-нибудь тут не поделим. Право, смешной человек.
— Сока? — спросил я у девушки, которая, прежде чем ответить, посмотрела на учителя.
Тот едва заметно кивнул, и она еле слышно произнесла:
— Да, — и, помедлив, добавила. — Спасибо.
Господин Хюбер налил себе и мне вина.
— Что вы ей рассказали о Братстве? — негромко спросил я у него. — Скажите своей ученице, что я не бросаюсь на детей.
Она нахмурилась, он улыбнулся и счел возможным пояснить:
— Я учу ее осторожности. Люди бывают разные.
— И как часто стражи пытались перерезать вам глотку, раз ученикам в Ордене требуется такая осторожность?
— Дело не в стражах. Дело в людях, господин ван Нормайенн, — примирительно ответил мне законник. — Люди, как я уже сказал, бывают разные. А дороги и города опасны, вы сами об этом знаете, так как много путешествуете. И чаще всего люди оказываются опаснее темных душ, бесов и иных существ. Извините Ханну, если она ненароком вас обидела. Спишите это на волнение, вы второй страж в ее жизни.
Теперь она чувствовала себя еще более неловко, чем раньше. Второй страж в ее жизни. Если бы судьба распорядилась по-иному и первыми девочку с даром нашли мы, она бы увидела в Арденау многих из нас. Но ее нашел Орден, и те, кто мог стать ее верными друзьями, превратились во врагов и даже чудовищ.
Жизнь — смешная штука, сплав нелепых совпадений и случайностей.
— Мне не на что обижаться, — сказал я и положил кинжал на стол. — Пожалуйста.
Он надел перчатки и только после этого взял клинок в руки. Отчего-то мне было неприятно, что этот человек касается моего оружия. Девушка между тем оперлась на шкаф, где пряталось Пугало. Вот уж где скрывается настоящее чудовище. Надеюсь, одушевленному хватит выдержки сидеть тихо, потому что все, что ему сейчас надо, так это ударить серпом сквозь тонкую доску. Надо увести девчонку от шкафа, но пока я не мог найти достойной причины для этого. Помог Проповедник.
— Скажи, дитя, — обратился он к ней. — Ты видела темные души?
Говорил он тихо, и ей пришлось сделать шаг к нему, чтобы его расслышать.
— Нет, — ответила Ханна.
В принципе тут Проповедник должен был предложить ей открыть шкаф и познакомиться с Пугалом, но он, по счастью, не умеет зло шутить.
Законник произнес:
— Отличный клинок и великолепный оружейник. Лучший из существующих, я бы сказал. — Его пальцы в перчатках скользили по гарде. — Глубочайшая тьма клинка, сапфир один из самых чистых, очень четкая звезда. Тонкая, искусная работа и вместе с тем никаких вычурных изысков или роскоши, которую я встречал в оружии некоторых ваших магистров. Клинок для того, кто работает, а не ходит на парады и приемы. Поздравляю, вам очень с ним повезло. Вы знаете, как создают кинжалы? — внезапно спросил он.
74 
