39 
– И какого же, по-твоему, хрена я сюда приперлась?!
– Ну, это про-осто, – сказал Сергей. – Ты пришла за дополнительным поводком.
Он едва успел отшагнуть назад. Анна вскочила с топчана, словно подброшенная мощной пружиной. Вот сейчас она была именно красива – не искаженная злобной гримаской обезьянья мордочка, как, например, у Машки, а хорошая такая ярость. «Можно даже сказать – благородная», – подумал Шемяка, одновременно прикидывая, куда будет направлен первый удар и как от него лучше уклоняться в не столь уж просторной комнатушке. По всему выходило, что сначала в ход пойдет колено, следом – прикладом снизу в челюсть… впрочем, нет, приклад ее черной игрушки для подобных забав малопригоден…
– Дур-рак! – выдохнула Анна. – И выскочила из комнаты, напоследок громыхнув дверью так, что вздрогнули стены. Айсман устало опустился на стул.
– По-моему, это были ругательства, – сообщил он Сашке. – Ну, эти ее последние слова. Что-нибудь насчет мужского бессилия.
Автомат молчал.
– Тут она, конечно, не права, – вздохнул Сергей. – Так не права, что аж сидеть больно.
– Скажешь, надо было ее валить и не маяться? – продолжил он. – В смысле, валиться на нее. Быть может. Но вот ведь как хитро получилось – пока она из себя шлюшку-потаскушку строила, никакого желания-то и не было. Хотя… ее это навряд ли бы остановило.
Шемяка вздохнул еще раз и тоскливо уставился на дверь.
– Аи, да ну его все к черту! – решительно произнес он тремя минутами позже. – Пойду, схожу до базара. Даже если «Цирк» уже закрылся, то кабаки окрестные уж точно всю ночь напролет двери нараспашку держат.
ГОСТЬ ХРАМА
– Вот и пришли. – Храмовник крутанул вокруг ладони связку ключей, и Швейцарец в очередной – третий за минуту раз – представил, как легко и просто было бы стереть с лица земли этого… нет, эту – эту мерзопакостную тварь с масленой улыбочкой и толстыми, словно сардельки, пальцами. Ты ведь даже порошинки не стоишь – просто встать сбоку от тебя, аккуратно так покачнуть, и вся гниль, которая заполняет твой череп, окажется разбрызганной по стене. Легко и просто, даже халат не запачкается, зачем зря портить хорошую вещь, ее ведь потом отстирывать придется.
Черт, но как же здесь душно! Рвануть бы ворот, чтобы пуговицы градом по полу!
Швейцарец медленно поднял руку… расстегнул верхнюю пуговицу и улыбнулся.
– Жарко тут у вас.
– Это все девочки, – хихикнул ключник. – Горячие они, как на подбор. Опять же – одежды им лишние ни к чему, вот и проявляем заботу, чтоб не застудились ненароком.
– Понимаю.
– Выбирать можешь почти любую, – храмовник подмигнул Швейцарцу. – Иерархи уже на сегодняшнюю ночь себе отобрали, а перед остальными допущенными у тебя, хи-хи, преимущество.
А ведь эта гнида – кастрат, понял вдруг Швейцарец. Просто недавний, вот его и не успело еще разнести до бочкообразного состояния. Странно, что я сразу не сообразил, едва только услышал этот писклявый голосочек. Конечно… ну кого еще могли назначить на должность евнуха кроме евнуха?
– «Почти» – это звучит интригующе, – произнес он вслух. – Чем, если не секрет, оно вызвано? Если, как ты говоришь, у меня преимущество перед остальными… соискателями…
– Остальными, ага, – дойдя до первой справа двери, ключник развернулся, но Швейцарец словно бы ненароком загородил собой замочную скважину.
– Просто у куколки, которую иерарх Бур последний месяц, хи-хи, пользовал, сегодня как раз эти… женские дела приключились. А Бур, он по нашей части требовательный и, хи-хи, изобретательный – с богатой фантазией человек. Больше месяца мало кто у него выдерживает. Прежде, – ключник покосился в сторону лестницы и, перейдя на полушепот, продолжил: – Прежде, когда он еще в иерархию не продвинулся, его даже взгрели пару раз за порчу имущества. И то сказать – берет молодую, здоровую девку, и через семь-восемь недель ее, понимаешь, закапывать – чистый же убыток для Храма выходит.
Удача?!
Швейцарец очень надеялся, что на его лице в этот миг ничего не отразилось. Удача?! Нет, не может быть… не бывает такого везения.
– Определенно, ты меня интригуешь, – медленно произнес он. – Уникальной возможностью обогатить мой, к сожалению, не столь уж богатый опыт… по нашей, как ты говоришь, части.
– Думаешь ее взять? – удивленно переспросил ключник. – Не, не стоит. Она сейчас пластом лежит… и потом, я ж говорю, дела у нее.
– Моя профессия – не для брезгливых, – усмехнулся Швейцарец. – И потом, есть же варианты. Так что…
39 
