Последние отзывы

  38  

– Пусть попробует начать сначала, – шепнул я Эмме. – В таких случаях обычно именно этот вариант – самый оптимальный.

«М16» промолчала.

– Наверное… наверное, прежде всего я должна поблагодарить тебя за сегодня. За то, что ты сделал.

– Ух ты, – восхищенно прищелкнул я, – ну надо же. И полгода не прошло.

– Не стоит, – махнул рукой Сергей. – Подумаешь… ну, срезал я тех двоих… повезло.

– Саш, не надо так, – тихо сказала Эмма. – Она… Анна в действительности не такой уж дрянной человек. Как бы это сформулировать… она не плохая, нет – она… сложная.

– Вроде тебя?

– Да… наверное.

– Прости, что не сказала этого сразу, еще там, – девушка вздохнула. – Дело в том, что Рик…

– Попробую угадать, – хмыкнул Шемяка. – Твой суровый напарник уверен, что те двое пришли по мою душу. А полицаи меня попросту прикрывают как местного, своего?

– Не совсем… то есть да, примерно так. Но, Сергей, пойми…

– Да не хочу я ничего понимать! – резко произнес Айсман. – Делать мне больше нечего, кроме как всякой ерундовиной башку забивать! Пусть твой Энрико воображает себе хоть турусы на колесах… я взялся провести вас до Большого Острова, я это сделаю, а дальше…

– Дальше будут уже не твои проблемы!

– Вот-вот!

«Интересно, – подумал я, проследив за направлением Серегиного взгляда, – а не нарочно ли он ее злит? Кажется, подобный вид „бурно вздымающихся“ молочных желез у особей женского пола считается повышенно-привлекательным?»

– Зато твой хозяин, – заметила Эмма, – больше похож на капсюльный состав.

– Не суди поспешно. Когда мы окажемся на болотах, уверен, всем станет очевидно, что прозвище Айсман мой хозяин заработал вполне заслуженно.

– Послушай… Айсман… ты меня нарочно злишь, да?

– С чего ты взяла?

– У тебя глаза не совпадают по тональности со словами.

– Чего-о? И потом, – Сергей кивком указал на слабо трепыхающийся сквозь закопченное стекло лампы огонек, – ты хочешь сказать, что при таком вот освещении различаешь у меня в глазах какие-то там тональности? Сам-то я у тебя даже белки от зрачков с трудом отличаю.

– А я и не вижу. Чувствую.

– Это как?

– Как женщина. – Анна расправила плечи, потянулась… и плавным движением откинулась назад.

Лично я, правда, не счел бы, что получившаяся в итоге поза – с упором основанием шеи в стену – выглядит удобной, но… судя по тому, как напрягся Шемяка, что-то в ней было.

– Любая женщина чувствует, какими глазами смотрит на нее мужчина.

Сергей встал.

– Может быть, – подойдя вплотную к топчану, хрипло прошептал он, – женщина так же чувствует, что мужчина собирается с ней сделать?

– Я чувствую, – шепнула мне черная винтовка, – меня сейчас поставят куда-нибудь в угол… или даже отшвырнут в сторону в порыве страсти.

Звук, изданный мною в ответ, был – по крайней мере, по моим представлениям, – весьма удачным аналогом человеческого хихиканья. Гнусного.

АЙСМАН

Он смотрел на раскинувшуюся – это определение казалось Шемяке наиболее уместным – девушку сверху вниз и удивлялся. Себе.

Анна и впрямь была не просто симпатичной девчонкой, а чертовски соблазнительной женщиной. Такой… такой у него в жизни еще не было – и очень может быть так, что и не будет.

И тем удивительнее было то, что сейчас, глядя на нее, Сергей испытывал лишь одно желание. Холодное, яростное… взять паршивку за горло и пару раз хорошенько приложить к стенке!

– Неужели я так похож на идиота? – с горечью произнес он.

В первый миг она не поняла. Затем томно полузакрытые глаза широко распахнулись, ленивая расслабленность вдруг проступила сталью натянутых струн…

– О чем ты?

Вопрос прозвучал запоздало и нелепо – как реплика задержавшего за кулисами актера.

– Видишь ли, Аннушка, – имя он буквально выплюнул, словно давно испорченную конфету, – может, у вас на Востоке бабе и достаточно раздвинуть перед мужиком ноги, чтобы тот враз отключил всю соображалку. Но здешние, а особенно те, кто ползает по болотам и скелетам, давно уже превратились в законченных параноиков. Которые при виде любого неожиданного подарка тетки Фортуны начинают чесать в затылке и прикидывать – а нет ли тута какого подвоха?

– Парень я, конечно, видный, – с усмешкой продолжил Айсман. – На заглядение. Однако ж мысль о том, что при виде меня одна смазливая, но очень расчетливая су… ма-де-муазеля воспылает любовью невероятной силы, – это слишком даже для моего чрезмерного самомнения.

  38