57 
– Ох, какая прелесть, – непроизвольно вырвалось у Флоксы. – Но я не могу… Это, наверное, стоит целое состояние.
– Не беспокойтесь. – Лантий, не слушая ее слабых возражений, ловко приколол брошь на платье, на мой взгляд непозволительно долго провозившись с застежкой в непосредственной близости от декольте. – Вам ничто не будет грозить в нижнем городе, когда эта брошь на вас. Обещайте, что не снимете ее.
– Нет, конечно нет, – растерянно произнесла Флокса, вряд ли сообразив, что только что стала обладательницей личного охранного знака от одного из негласных руководителей гильдии наемных убийц. Интересно, как бы отреагировала настоятельница храма богини-дочери, узнав о таком вопиющем нарушении?
– Всего доброго. – Лантий прикоснулся губами к руке Флоксы. – Я очень надеюсь, что скоро вновь увижу вас в добром здравии.
Я подозрительно поджал губы. И как это понимать? Как недвусмысленную угрозу – мол, не смейте сюда больше соваться, или как предупреждение мне, чтобы я лучше присматривал за своей подругой?
– А меня не желаете больше увидеть в добром здравии? – хмуро полюбопытствовал я.
– О-о-о, я не сомневаюсь, что наша встреча произойдет очень скоро. – Лантий выпрямился и посмотрел на меня с непроницаемым выражением темно-зеленых глаз. – Считайте, что предчувствие такое.
* * *
Когда мы вышли с постоялого двора, на улице было уже темно. На ночном небе зажигались первые несмелые звезды, но они не могли осветить нам путь. В нижнем городе уличных фонарей никогда и в помине не было, поэтому меня кольнуло беспокойство. Я и Флокса кажемся слишком легкой добычей. В темноте ее охранный знак не виден, поэтому зуб даю – нам даже до конца проулка дойти не позволят.
– Как поздно! – искренне удивилась подруга, зябко кутаясь в шерстяную накидку. – Странно, мне казалось, будто наш разговор с Лантием занял намного меньше времени.
Я ничего не сказал в ответ. Не объяснять же, что большую часть беседы Флокса мирно проспала, пав жертвой коварства любезного хозяина.
– И как мы пойдем? – продолжала расстраиваться подруга. – Я помню, на здешних улицах даже днем-то сам бог-отступник ногу сломит. А уж женщина каблуки и подавно.
Я хмыкнул про себя. Если бы в здешних темных переулках опасность грозила только туфлям Флоксы, мы бы уже отправились в путь. Кажется, моя подруга настолько свято верит в покровительство своей богини, что даже забыла, в каком месте мы сейчас находимся.
Не успел я додумать эту в величайшей степени печальную мысль, как тьма вокруг крыльца сгустилась еще сильнее, и из нее выступила смутная тень.
– Не беспокойтесь, – вежливо попросила она простуженным мужским голосом, заметив, как воинственно я выхватил меч, другой рукой отстраняя Флоксу за спину. – Меня послал Лантий. Попросил, чтобы я проводил вас к границе среднего города.
– Правда? – недоверчиво переспросил я, тщетно пытаясь разобрать, с кем разговариваю. – Небывалая любезность.
– Действительно. – Из мрака раздался негромкий смех. – Сейчас я активизирую магический шар. Не пугайтесь.
Я не спешил убирать меч, но на всякий случай прикрыл глаза ладонью, чтобы не быть ослепленным. В нижнем городе даже мгновенная беспомощность – непозволительная роскошь.
Нежданный помощник прошептал пару слов, и двор озарил приятный неяркий свет покупного заклинания. Я прищурился, пытаясь как можно быстрее адаптировать зрение, затем перевел взгляд на собеседника и с трудом сдержал невольное восклицание.
Рядом с крыльцом смущенно переминался с ноги на ногу настоящий великан из детских сказок. Даже стоя на земле, на несколько ступенек ниже, он ростом был вровень со мной. Плотная ткань простой рубахи туго обтягивала огромные мускулистые руки. Длинные волосы, зачесанные в хвост, оставляли открытыми на удивление умное и серьезное лицо.
– Э-э-э, – протянула Флокса, опасливо выглядывая из-за моего плеча. Оценив предполагаемого провожатого, испуганно икнула и пропищала: – С кем имею честь разговаривать?
– Звать меня Боргом, – пророкотал тот. – Сударыня, как вижу, вы принадлежите к храму богини-дочери?
– Да. – Флокса невольно приосанилась и поправила серебряный медальон. – А что?
– В наших краях не любят служителей божьих, – ответил Борг. – Вы бы спрятали побрякушку. Конечно, открыто не нападут, но помоями в лицо из-за угла могут плеснуть.
Флокса сначала покраснела от возмущения, потом побледнела. Открыла было рот, чтобы выразить свое презрение местными обычаями, но поперхнулась. Борг продолжал смотреть на нее, чуть наклонив голову. И его молчаливое спокойствие подействовало на Флоксу лучше каких бы то ни было увещеваний или споров.
57 
