«И был туман. И средь тумана…»

• И был туман. И средь тумана
• Виднелся лес и склоны гор.
• И вдруг широкого Лемана
• Сверкнул лазоревый простор.
• Зеленый остров, парус белый,
• «На лоне вод стоит Шильон»,
• А горы линиею смелой
• Рассекли синий небосклон.
• И серебристые туманы
• Сползают вниз по склонам гор,
• И виноградник, как ковер,
• Покрыл весь берег до Лозанны
• И мягко складками идет
• До самой синей <глади> вод.

<1899>

«Однажды ночью Он, задумавшись глубоко…»

• Однажды ночью Он, задумавшись глубоко,
• Сидел во мгле чернеющих олив
• У темных осыпей Кедронского потока.
• А возле головы, к кореньям прислонясь,
• Одиннадцать дремали. И тоскливый
• Холодный ветер дул с померкнувших равнин,
• И ночь была темна и пасмурна... Один,
• Облокотясь на черный ствол оливы,
• Закутавшись в свой плащ, недвижный и немой,
• Сидел и грезил Он, закрыв глаза рукой...
• И дух унес его в пространство: во мгновенье
• Увидел он широкий лик земли,
• Мильоны солнц заискрились вдали...
• И понял он, что пробил час виденья:
• Гигантский смерч весь мир потряс до дна,
• И проклятья и рыданья,
• Как клочья пены в бездне мирозданья
• Несутся <?> боги, царства, племена

<1901—1902?>

«Холодный Сен-Жюст…»

• Холодный Сен-Жюст
• Глядит величаво и строго,
• Как мраморный бюст
• Бельведерского бога.

<1904>

«Она ползла по ребрам гор…»

• Она ползла по ребрам гор,
• Где тропы свиты в перепутья,
• И терн нагорный рвал в лоскутья
• Парчой серебряный убор.

• А где был путь скалами сужен,
• Там оставались вслед за ней
• Струи мерцающих камней
• И нити сорванных жемчужин.

• Белел по скатам белый снег,
• Ледник синел в изломах стекол.
• И на вершине – человек
• Стоял один, как царь, как сокол.

• .........................
• .........................
• .........................
• .........................

• И подползла и ниц лицом
• Она к ногам его припала.
• И стынут льды немым кольцом,
• Овиты дымками опала.

• И время медлит... Мир притих...
• Сбегает жизнь. Еще мгновенье
• И смерть...

<1904>

«Дрожало море вечной дрожью…»

• Дрожало море вечной дрожью.
• Из тьмы пришедший синий вал
• Победной пеной потрясал,
• Ложась к гранитному подножью.
• Звенели звезды, пели сны.
• Мой дух прозрел под шум волны.

• Мой дух словами изнемог
• Уйти назад к твоей святыне
• И целовать ступнями ног
• Лицо пылающей пустыни.

<1904—1905>

«Льняные волосы волной едва заметной…»

• Льняные волосы волной едва заметной
• Спадают гладкие и вьются на конце,
• И глубиной безумной и бесцветной
• Прозрачные глаза на бронзовом лице.

<Лето 1905>

«Царь-жертва! Ведаю и внемлю…»

• Царь-жертва! Ведаю и внемлю —
• Властные безвластны и провидец слеп...
• Здесь, в дворце, собой душившем землю,
• В темных залах, гулких, точно склеп,
• Вырос царь.
• Бродит он, бессильный и понурый,
• За стеной скрипит <?> людской усталый ворот —
• Хмурый город,
• Мутный, красный, бурый.
• Бред камней. Слои кирпичных стен
• Как куски обветренного мяса.
• Сеть каналов – влага синих вен,
• Впалых окон мертвая гримаса.
• Над уступом громоздя уступ,
• Горы крыш и толпы труб,
• Едких дымов черные знамена.
• Грузно давит этот город-труп
• Мутной желчью полог небосклона.
• Город грезит древнею бедой,
• Лютость волчью, чудится, таит он.
• Каждый камень липкой мостовой
• Человечьей кровию напитан.
• <Камень этот> чует злую весть,
• Стоки жаждут яда крови новой.
• В тесных щелях затаилась месть,
• Залегла во тьме многовековой.
• И дворец всей тяжестью своей
• Давит их – и бурый город-змей
• Сжался весь, как душный злобой аспид,
• И тяжел его тягучий взгляд.
• Бледный Царь стране своей сораспят
• И клеймен величием стигмат.
• Цепи зал, просветы бледных окон.
• Ночь длинна, и бледный Царь один,
• И луна в туманах, точно кокон,
• В тонких нитях снежных паутин.
• По дворцу змеится непонятный шорох,
• Скрип паркета. Лепет гулких плит.
• Точно дно в серебряных озерах,
• В этот час прошедшее сквозит.

<1906>

  72