Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
32 
Морис помог Люси выйти, на секунду дольше, чем это необходимо, задержав ее маленькую ручку в изящной перчатке.
– Так куда же мы направимся? Вероятно, в писчебумажный магазин? Я прекрасно понимаю ваше нетерпение поскорее закончить пейзаж.
Она раскрыла зонтик, тонкий шелк которого был расписан в китайском стиле, и задумчиво поджала губы.
– Вообще я еще хотела зайти к торговцу шелком. Мне нужно купить там некоторые…
Люси замялась, смущенно глядя на носки своих туфель.
– Видимо, это покупки, о которых вы предпочли бы не говорить, – великодушно помог ей Морис.
– Благодарю вас, именно так. Вам не нужно меня сопровождать. Боюсь, это покажется вам слишком скучным.
«An contraire, ma chérie»,[3] – подумал Морис. Он много чего мог бы порассказать этой девочке о деликатных деталях женского туалета из тончайшего шелка и кружев.
Люси осталась довольна собой: ведь ей удалось найти такой легкий способ отделаться от него. Бедная Мышка, она не подозревала, что играет на руку его коварному замыслу.
Морис проводил ее до входа в дорогой магазин с высокими окнами, искусно задрапированными итальянским шелком, с фестонами из брюссельских кружев, бантами из набивного ситца и рюшами из воздушного муслина.
– Я буду ждать вас здесь. Пожалуйста, не торопитесь и спокойно выбирайте, что вам нужно.
Сбитая с толку его неожиданной доброжелательностью, Люси подозрительно взглянула на него, но Морис только учтиво поклонился ей, указав на вход.
Все-таки он не удержался от искушения и заглянул внутрь. Навстречу Люси бросился один из владельцев магазина и тут же стал предлагать ей образчики шелка на немыслимом английском:
– Это есть наша из Италии шелк, мадам. Она есть такой отличный, такой красивый, такой прохладный!
Люси потрогала скользкую на ощупь ткань, и ее лицо безотчетно отразило чувственную томность. «В самом деле красива, но слишком бесстрастна», – подумал Морис, с мучительной ясностью представив себе блаженное ощущение, которое испытал бы, коснувшись прохладной, как этот кусочек ткани, кожи Люси.
Стиснув кулаки, Морис отпрянул от двери, ибо еще немного – и он оказался бы в своей собственной ловушке.
* * *
Люси вынырнула из салона только часа через полтора и остановилась, ослепленная ярким солнцем. Настроение у нее было прекрасным. Ей удалось не только освободиться хоть на время от назойливого общества самоуверенного охранника, но и выгадать по пять шиллингов за ярд на целом рулоне итальянского шелка. Когда ткань доставят домой, отец наверняка похвалит ее за экономию.
Прикрываясь зонтиком, она пробиралась сквозь толчею и растерянно оглядывалась, не находя ни Клермонта, ни своей кареты. Вдоль тротуаров вереницей вытянулись незнакомые экипажи. Вероятно, Фенстеру пришлось остановиться гораздо дальше, а ее телохранитель скорее всего спасался от жары под крышей кареты.
Люси порадовалась, что рядом нет Клермонта. Она должна спокойно разработать более тонкий план по его удалению из их дома. На этот раз он успел подготовиться к защите, потому что она заранее сообщила ему о своем намерении.
Люси опустила зонтик на плечо и направилась к магазину, чтобы купить себе акварели. Рядом протискивался уличный продавец с лотком, полным сладостей. За ним тянулся шлейф соблазнительных запахов свежих кексов и яблок, запеченных в тесте. Люси сглотнула слюнки и решительно отвернулась. Безудержная страсть к сладкому была еще одной предосудительной слабостью, переданной ей матерью, и девушка старалась доказать себе и отцу, что способна ее превозмочь.
Наслаждаясь с трудом добытой свободой, она пошла медленнее, чтобы продлить удовольствие, как вдруг к ручке ее ридикюля протянулась чья-то тощая грязная рука и с силой потащила девушку в переулок.
8
– Морис прислонился к фонарному столбу на углу переулка, в котором исчезла Люси, ожидая, что вот-вот там раздастся отчаянный крик, взывающий о помощи. Но прошла минута, другая, а из узкого пустынного переулка не доносилось ни звука.
Охваченный дурным предчувствием, молодой человек озабоченно нахмурился. Что-то складывалось не так, как он задумал. Он хотел только инсценировать нападение хулигана на беззащитную девушку, от которого она будет геройски спасена своим телохранителем. Но у него и в мыслях не было причинить Люси хоть какой-то вред. А если она от страха упала в обморок? Стоило ему представить девушку лежащей без сознания на грязной мостовой, как он решительно завернул за угол и… оторопел.
32 
