30 
Купе начальника поезда наполовину аппаратурой заставлено. Только рядом с Ангарой прошли, только сверкнула впереди синева священного, самого глубокого и самого чистого озера мира, как начальник объявляет всему поезду, что приближаемся, и пластинку заводит про дикие степи Забайкалья, про бродягу, с каторги бежавшего, а потом — про ветер-баргузин и омулевую бочку.
После Байкала на 7031-м километре магистрали у станции Амазар притормаживает поезд, гудит локомотив из всех своих паровозных сил, начальник поезда торжественно провозглашает: «Граждане пассажиры, наш поезд приближается к бюсту товарища Сталина, вырубленному в скале. Лучше всего бюст виден из окон левой стороны по ходу поезда. Теперь перейдите на правую сторону».
Медленно-медленно поезд мимо бюста плывет, ревет во всю мощь, приветствуя самого любимого человека.
Бюст заключенный враг вырубил. Лагерей тут видимо-невидимо. Уговорил начальника лагпункта: разреши попытаться. Разрешил. В неприступных горах, прямо над магистралью свечкой глыбища стометровая вознеслась. Вот ее вершину он и превратил в исполинский бюст. Три года скалу грыз. В прошлом, 1935 году завершил свой труд и получил прощение грехам. Сын-вражонок ему помогал. Сын прощения не получил, потому как с той скалы сорвался уже перед самым завершением работы. Да. Много их, врагов. Вдоль магистрали лагеря то справа, то слева, то справа, то слева. Как бусинки на ниточке. Потом Амур. Жуткий мостище у Хабаровска. Над ним аэростаты заграждения. И, надо полагать, — пушки зенитные по берегам под маскировочными сетями. Далеко внизу под опорами моста ужасающие серые водовороты. А начальник поезда на всю мощь «Амурские волны» врубает.
5 октября 1916 года первый поезд прогремел-прогромыхал по амурскому мосту, и это стало окончанием строительства магистрали. 9259 километров и 216 метров. 25 лет и 7 месяцев сквозь Сибирь пробивались. Завершили, тут империя и рухнула… И возродилась под водительство товарища Сталина. Почти в былых границах. От Питера до Великого океана. Жаль, оторвались Польша, Литва, Эстония, Латвия да Бессарабия. Но это временно. Дойдет и до них. Товарищ Сталин вернет! Дай срок!
«Москва — Владивосток» чуть не к самым океанским волнам подкатывает. И, отдохнув, возвращается, прогромыхав через Яблонов хребет, плавно проплыв под бюстом величайшего из людей, преодолев тысячи подъемов и крутых спусков, сотни мостов и тоннелей, перекрыв невиданные просторы. И вот: «Граждане пассажиры, наш поезд прибывает в столицу нашей великой Родины и всего мирового пролетариата — город Москву!» И на всю мощь — «Интернационал» из всех динамиков.
А какие люди в курьерском поезде «Москва — Владивосток»! И моряки-тихоокеанцы, и пограничники, геологи, ученые, артисты цирка, изыскатели, летчики, ну и, понятно, лагерные вертухаи. Особая публика — вольные золотоискатели с полными карманами. А раз так, то и шулера-каталы тут промышляют. И девушки разные. Их гонять приходится. Потому как не положено. Тут и торговцы всем, что может пожелать душа. Так по вагонам и шныряют. Ну и воры-щипачи. И нищие с гармошками. Тех тоже взашей из поезда гнать приходится. А однажды мальчик в вагоне родился. Ему начальник поезда, как лицо должностное, документ выписал: рожден между станциями Заиграево и Хохотуй.
Иногда в самый хвост поезда цепляют красный салон-вагон с руководителем самого что ни есть высшего ранга. Ему начальник поезда представиться обязан: товарищ Маршал Советского Союза, начальник поезда Корнилов. Поезд к движению готов, разрешите отправлять?
Но чаще тюремные вагончики цепляют. За них начальник поезда ответа не несет. Там есть кому отвечать.
Всего поездов «Москва — Владивосток» — 24. Одновременно целый десяток в одном направлении прет — первый уже во Владивосток вкатывается, а десятый только от Москвы отошел. Навстречу им — другой десяток. Остальные — в техобслуживании, в ремонте, в подготовке к новому броску к океану.
Начальником одного из этих поездов состоит Корнилов Алексей Алексеевич. Налил ему Дракон еще раз, себе плеснул, чокнулись.
Алексею Алексеевичу в новый рейс пора, к океану. Но случилось непредвиденное. Один проводник шестого вагона попал под электричку. В Пушкино на платформе стоял уж слишком близко от края, зазевался. Второй проводник того же вагона в реке утонул. Август. Жарко в Москве. А вода-то холодная. До беды совсем близко. Судорогой тело сведет, и готов. У моста, который в Серебряный бор ведет, его еще тепленьким выловили. А сам поезд в ремонт загнали, хотя вроде бы не время еще.
30 
