32 
— Я никогда не считала тебя чудовищем.
— Еще как считала! Ведь все написано на твоем милом личике, моя дорогая. Но, если быть откровенным, красавицы в коматозном состоянии еще никогда не возбуждали меня. Я предпочитаю бодрых, хорошо выспавшихся любовниц, которые активно хотят от меня того же, чего хочу от них я.
— Ник, извини. Как я сама не догадалась об этом?.. И спасибо за заботу обо мне.
— Может быть, ты что-нибудь поешь? Сейчас это было бы для тебя очень кстати. Без пищи
ты можешь опять упасть в обморок... Я приготовил бульон. Принести?
— Пожалуй.
Возможно, когда она наполнит чем-нибудь желудок, ей станет лучше. Абигейл невольно прислушалась к шагам мужчины, спускавшегося по лестнице. Оставшись одна, она опять уставилась в кремовый потолок. И вдруг почувствовала, что ее начали терзать угрызения совести. Да, она повела себя неблагородно и неблагодарно по отношению к Нику, причем без всяких на то оснований. Ведь он ухаживал за ней три дня и три ночи! А что получил в ответ? Только ее подозрительность и недоверие.
Не прошло и пяти минут, как Ник вернулся из кухни. В руках у него был поднос, на котором стояла чашка с бульоном, а на плече висела светло-голубая тенниска. Поставив поднос на тумбочку, он бросил на кровать рубашку и сказал:
— Пока не высохла твоя рубашка, можешь вот этим прикрыть свою наготу, если она тебя тревожит.
Она села в кровати, накинула на плечи одеяло и стала надевать через голову тенниску. Поскольку ее руки после болезни были слабыми, этот простой ритуал требовал определенных усилий. Он осложнялся еще тем, что ей приходилось то и дело подтягивать одеяло, сползавшее с голой груди. В конце концов, операция завершилась благополучно, и Абигейл осталась, особенно, довольна тем, что большая тенниска Ника подошла ей по бедрам. Когда она вновь заняла полулежачую позу на подушках, мужчина добродушно улыбнулся и сказал:
— Не поздно ли демонстрировать такую стеснительность? Ведь из того, что ты прячешь сейчас под одеялом, я уже видел буквально все. Все, что только мог заметить глаз.
— Но тогда я была больна и находилась в бессознательном состоянии, — с легким испугом, словно оправдываясь, пролепетала она.
— У тебя красивое тело, — произнес он низким, словно бы охрипшим голосом, и у нее побежали мурашки по коже, едва она представила, как его глаза рассматривали низ ее живота и кудрявый бугорок Венеры, когда ее сознание было выключено. Но почему ей представилась в первую очередь именно эта картина? — Уверен, ты и сама прекрасно знаешь цену своим физическим достоинствам. Но один лишь вид обнаженного женского тела, пусть и самого роскошного, никогда не пробудит во мне нормальное мужское желание, если я не почувствую, что в этом красивом теле бушует еще и неистовая страсть, что эта красавица хочет меня в постели так же, как хочу ее я, и даже больше... Твою ответную страсть я ощутил сразу, как только увидел тебя. Но сейчас, когда ты больна... Словом, я готов запастись каким угодно терпением и ждать. Ждать, когда ты дозреешь до любовной схватки.
— И черта с два дождешься!
Гневная реакция женщины на его откровенный монолог вызвала сардоническую улыбку на губах мужчины, и он, манерно растягивая слова, произнес:
— Похоже, твое самочувствие заметно улучшилось. Что ж, с дозреванием все равно подождем. Надо закрепить полученный результат. Ну а теперь ты готова отведать бульончика?
Пока она ела, Ник удобно расположился в кресле, откинувшись на его спинку и свободно вытянув перед собой свои длинные ноги.
— Я удивлен, что ты не интересуешься погодой — как бы вскользь заметил он. — Мне почему-то думалось, что о ней ты спросишь в первую очередь, как только придешь в себя. Ибо от погоды зависит твое освобождение из коттеджа.
—А что, снежная буря наконец улеглась?
Она вся так и встрепенулась, в ее еще не окрепшем голосе зазвенели нотки надежды. Но эти нотки тут же заглушил саркастический смех Ника.
— Извини, моя сладость, но от меня ты так легко не сбежишь, — с иронией заверил он ее. — В один из дней, когда ты лежала в забытьи, снег прекратился. Но тут же ударил такой мороз, что те несколько дорог, которые удалось расчистить, теперь наверняка представляют для водителей смертельную опасность. В любом случае, я очень сомневаюсь, что снегоочистители успели добраться до нашей дороги, которая связывает коттедж со сквозным шоссе. Так что, боюсь, нам придется праздновать Рождество здесь и вместе.
32 
