Последние отзывы

  119  

Габриэль не хотел причинять женщине боль. Но придется.

— У вас есть гувернантка, миссис Коллинз? — внимательно глядя на дворецкого, спросил он.

На мертвенно-бледном лице отчетливо проступили оспины.

Кинан боялся. Он знал о коллекции гувернанток Митчелла Делани.

— Да, разумеется, но я не понимаю, какое это имеет отношение к…

— Вашему брату нравятся гувернантки. — Габриэль еще глубже нажал острием шпаги на горло Кинана, кровь потекла сильнее. Одновременно Габриэль убрал пальцы с горла дворецкого. — Расскажи, как Делани любит гувернанток, Кинан.

Дворецкий видел смерть во взгляде Габриэля.

— Он… — прохрипел, захлебываясь кровью Кинан. — Я не имею к этому никакого отношения, миссис Коллинз.

Недостаточно хороший ответ.

— Расскажи миссис Коллинз подробнее о том, к чему ты не имеешь никакого отношения, — мягко приказал Габриэль.

Дворецкий колебался: он боялся, что Делани уволит или даже убъет его.

Победу одержала непосредственная угроза жизни.

— Мистер Делани, он… он держит на чердаке специально приготовленное место, — покрывшееся красными пятнами лицо дворецкого выделялось на фоне белого накрахмаленного воротника рубашки. — Он приводит женщин туда.

— Мой брат — холостяк. — В голосе миссис Коллинз звучала лицемерная приверженность приличиям. — Никого не должно волновать, что за женщин он приводит домой.

Виктория восемнадцать лет провела в услужении у таких, как миссис Коллинз, — женщин, которые прячутся за свою добродетель, чтобы спокойно жить со своими мужчинами.

На этот раз не выйдет.

— Ваш брат угрожал моей женщине, madame, — мягко сказал Габриэль. — Меня это волнует.

Глаза дворецкого широко раскрылись от удивления. Предполагалось, что у женщин, на которых он вместе со своим работодателем охотился, не было мужчин, чтобы их защитить. Заботиться о них.

Любить их.

Сквозь звук сиплого дыхания дворецкого пробился стук копыт одинокой лошади. Стоит только сестре Делани закричать…

— Если брат вел себя непорядочно по отношению к этим женщинам, им нужно обратиться в полицию.

Миссис Коллинз продолжала прятаться за своё благополучие и добродетель.

Гувернантки были бедны, а Делани — богат.

Ни один полицейский не арестовал бы его.

— Вы любите брата, миссис Коллинз? — безразлично спросил Габриэль.

Лошадь поравнялась с домом, из вечернего тумана доносился ясно слышимый скрежет колес экипажа.

— Конечно, я люблю брата! — воскликнула миссис Коллинз. — Порядочная женщина обязана любить свою семью.

Невзирая на недостатки её членов.

Но она не могла принять это, не говоря уже о том, чтобы в этом признаться.

Габриэль удивился тому, что у шестнадцатилетней Виктории хватило храбрости уйти от отца.

Туман и расстояние заглушили эхо скрипящего экипажа. Смолк перестук лошадиных копыт.

— Значит, вы не хотите, чтобы вашего брата убили, — ровно сказал Габриэль.

— Конечно, нет, — глубоко вздохнув, сказала сестра Делани. Она не знала, что проезжавший экипаж мог стать её спасением.

— Но его убьют… — Миссис Коллинз тяжело дышала, желтый туман клубился вокруг багрового лица дворецкого. — …Если я не найду его раньше, чем другой мужчина.

Габриэль лгал. А может, и не лгал.

Он не знал, работал ли Делани на второго мужчину. Габриэль не узнает этого, пока не найдёт его.

В любом случае, Делани умрёт.

— Брат не… не сказал мне, куда ушел, — миссис Коллинз снова говорила правду.

В глазах дворецкого мерцало знание. Расширенные зрачки окаймляла бледно-зеленая радужная оболочка.

— Ты знаешь, где он, Кинан, — шелковым голосом произнёс Габриэль.

Бледно-зеленая радужка исчезла, — глаза дворецкого стали двумя черными дырами, полными страха.

— Я не знаю, — прохрипел он.

Был ли Делани убийцей? — размышлял Габриэль. — Кого Кинан боялся больше — Габриэля или Делани?

— Ты знаешь, Кинан, — проникновенно сказал Габриэль. — А если не знаешь, — значит, нет причин оставлять тебя в живых, не так ли?

— Не знаю! — в голосе дворецкого появились визгливые нотки.

Кончик клинка Габриэля отделял от дыхательного горла только хрящ.

— Вздохни поглубже, Кинан, — ласково сказал Габриэль. — Это будет твой последний вздох.

Остатки верности Кинана исчезли под напором угрозы.

  119