49 
Молчание в автомобиле действовало на Франческу угнетающе и она, чтобы заполнить паузу, вновь принялась говорить:
— Когда ты в Нью-Йорке, всегда трудно выбрать между салонами Арден и Жанет Сартен. Разумеется, я говорю о салоне Жанет Сартен, что на Мэдисон-авеню. Можно, конечно, сходить в ее салон на Парк, но ведь это совсем не одно и то же, не так ли?
На некоторое время в салоне воцарилась тишина.
Наконец Скит произнес:
— Слышишь, Далли?
— Ну?
— Как по-твоему, она уже закончила?
Далли снял солнцезащитные очки и положил на приборную панель.
— У меня такое чувство, что она еще только разогревается!
Она посмотрела на него, обозленная и смущенная собственным поведением. Неужели он не видит, что сегодня у нее самый разнесчастный день в жизни, неужели не может стать чуточку снисходительнее к ней? Ее злило, что она, как видно, не произвела на него должного эффекта, злило и то, что он даже не пытался сам произвести на нее впечатление. Франческа чувствовала, что непонятное отсутствие интереса с его стороны сбивает ее с толку гораздо сильнее, чем все произошедшее до сих пор.
Она переключила внимание на зеркало и принялась вынимать из волос шпильки, мысленно увещевая себя не беспокоиться о мнении Далласа Бодина. Сейчас они в любой момент могут наткнуться на цивилизацию. Она вызовет по телефону такси, которое отвезет ее в аэропорт Галфпорта, а там закажет билет на ближайший самолет, летящий в Лондон. Внезапно она вспомнила о своих финансовых проблемах и практически сразу нашла решение. Она просто позвонит Николасу, и он пришлет ей деньги на билет по телеграфу!
В горле у Франчески пересохло и першило, она кашлянула.
— Может быть, вы поднимите стекла на окнах? Ужасная пыль! И мне хотелось бы чего-нибудь выпить. — Она взглянула на дорожный холодильник на заднем сиденье. — А вдруг У вас там припрятана бутылочка перье?
В салоне «Ривьеры» на короткое время воцарилось многозначительное молчание.
— Увы, мадам, ничем не можем помочь, — наконец произнес Далли. — Боюсь, старина Скит прикончил последнюю бутылку сразу после ограбления той винной лавки в Меридиане.
Глава 8
Далли готов был признать, что с женщинами он не всегда ведет себя должным образом. Отчасти это была его вина, но отчасти и их. Ему нравились простые, грубоватые женщины, с которыми можно было весело провести время; женщины, с которыми можно было выпить и которые, рассказывая грязные анекдоты, не понижали голоса, а громогласно выдавали самую соль шутки, наклонившись над запотевшими бокалами пива и набивными салфетками для коктейля и стараясь перекричать Вайлонга Дженнингса из музыкального автомата, нимало не заботясь о том, что за соседним столиком какая-нибудь пожилая дама с подсиненными волосами может услышать их. Ему нравились женщины, которые не устраивали сцен со слезами и обвинениями потому, что он угробил все время на свою любимую игру вместо того, чтобы сводить их в ресторан, где подают улиток. Короче, ему нравились женщины, напоминавшие мужчин. Исключение составляли красивые женщины. Потому что больше всего Далли любил красивых женщин. Не тех красоток манекенщиц с их гримом и костлявыми мальчишескими телами, от вида которых у Далли мурашки по спине пробегали, а тех, красота которых была сексуальна. Ему нравились груди и бедра, смеющиеся глаза и сверкающие зубы, широко раскрытые губы. Ему нравились женщины, которых можно было любить и бросать. Это было его кредо, и поэтому любая женщина, о которой приходилось заботиться, выводила его из себя.
Но Франческа Дей, по-видимому, была готова стать исключением. Она выводила его из себя уже тем, что находилась рядом.
— Это не заправочная станция? — спросил Скит, голос которого после многих миль пути впервые зазвучал радостно.
Франческа стала вглядываться вперед и, когда Далли притормозил, мысленно возблагодарила Господа. Она не очень-то поверила в ту историю об ограблении винной лавки, просто ей нужно было быть осторожнее. Они подъехали к полуразвалившемуся зданию с облупившимися стенами и написанным от руки плакатом «Оплата наличными», который был прислонен к ржавому насосу. Когда под колесами захрустел гравий подъездной дороги, в автомобиль проникло новое облако пыли.
У Франчески было чувство, что она уже вечность в пути; ее мучила жажда, она умирала от голода, ей хотелось в туалет.
— Конец маршрута, — сказал Далли, выключая зажигание. — Внутри должен быть телефон. Ты можешь позвонить отсюда своим друзьям.
49 
