51 
Не того парня, который однажды любовался, как солнце всходит над пологими холмами, сжимая в объятиях любимую — нежную, уступчивую, прекрасную…
Выругавшись, Франклин сел за руль, включил передачу, и машина с ревом рванулась с места.
В его особняке в Чарлстоне ровным счетом ничего не изменилось. Загадочно мерцал отделанный мрамором вестибюль, люстры искрились бронзой и хрусталем. В прихожей на тумбочке скопилась гора писем. Франклин бегло проглядел их и отложил до поры до времени в сторону: так, рутинная почта.
На автоответчике обнаружилось несколько сообщений. Впрочем, ничего важного Франклин не ждал — и был прав. Единственная запись, которую он прослушал от начала и до конца, была от Далии.
— Милый, — промурлыкал вкрадчивый, манерно растягивающий слова голосочек, — я звонила тебе в офис, и секретарша сказала, что ты уехал. Теперь я понимаю, почему ты не звонишь. Ты, конечно, страшно занят, но, если выкроишь минутку-другую, дай знать. Званый ужин у Норландов ты пропустил, но Лиза Доуз вроде бы собирается на днях устроить вечеринку. Думаю, стоит сходить поразвеяться.
Франклин вошел в кухню, извлек из холодильника бутылку виски, вернулся в кабинет. Нажал на кнопку и снова прослушал сообщение от Далии, неспешно потягивая янтарный напиток.
Да уж, Далия не только красива и обаятельна, она еще и умница каких мало. Знает, как обращаться с мужчинами. Он не звонил ей вот уже три недели, а Далия умудрилась так повернуть дело, что долгое молчание его вроде бы вполне оправдано…
Джессика, небось, ворвалась бы к нему в офис и потребовала объяснений: уж не намеренно ли он ее избегает? Джессика бы…
Франклин нахмурился. Какое ему дело до того, как поступила бы Джессика? Эта особа никогда не была и не станет частью его жизни. Настоящей жизни, не выдуманной. Ну, можно ли представить ее в этом доме, в кругу его друзей? Это же курам на смех!
Он — Франклин Крэгг. Его место не на аризонском ранчо. Парень в сапогах, перемазанных конским навозом, и в пропыленных джинсах — вовсе не он. Здесь и только здесь его мир. Мир, который он создал своими руками. И Далия изумительно в него вписывается.
Франклин снял телефонную трубку. Далия в самый раз для него. Или женщина, во всем похожая на Далию. Женщина, о которой он будет думать, пока она рядом, а не тогда, когда ее нет. Женщина, которая не станет лезть ему в душу, зато прибежит по первому зову. Женщина, которая не будет ждать, чтобы он на руках отнес ее в рассвет нового дня; в глазах которой не отражаются все движения души…
— Проклятье! — рявкнул Франклин, швыряя трубку.
Он устал. Вот в чем дело: он просто устал как собака. Мудрено ли проделать такой длинный путь от Аризоны до Чарлстона, останавливаясь только на бензоколонках, чтобы подкрепиться чашечкой крепкого черного кофе.
А вот завтра он непременно позвонит Далии. Позвонит вице-президенту компании и секретарше, сообщит, что вернулся, и жизнь войдет в нормальное русло. Что там, ключом забьет! Эта венская сделка небось до сих пор его дожидается. Надо сказать своим людям, чтобы назначили встречу, слетать в Австрию, оформить документы…
Может, он и Далию с собою прихватит. А может, нет. Улыбаясь, Франклин разделся и шагнул в душ. Австрийки славятся своей красотой. Золотые волосы, синие глаза… как раз то, что нужно! Хватит гадать, какого цвета глаза у Джессики — золотые, или карие, или зеленоватые… С самой первой встречи мысль эта не давала ему покоя! Хватит вспоминать волосы цвета осени, на ощупь мягкие, словно шелк… и как они щекочут его кожу…
— Довольно! — резко оборвал себя Франклин.
Он вышел из душа, вытерся полотенцем, рухнул на постель… и грезил о восходах и тихих вздохах до тех пор, пока не забылся беспокойным сном. Проснулся он еще до рассвета и всласть поупражнялся в спортзале, пока в голове окончательно не прояснилось. Тогда он снова принял душ и набрал номер офиса. А вот Далии звонить не стал.
К пяти часам он провел три деловых встречи, переговорил с Веной, пообедал с вице-президентом банка, заказал авиабилет до Вены. А к шести понял: ничего не выйдет.
Телом он находился в Чарлстоне, а душой и мыслями — в Аризоне. И если Джессика Меррилл слишком упряма и своевольна, чтобы сказать ему «да», так ведь он-то ее любит, всегда будет любить и не в силах более притворяться, что это не так! Ежели она не желает признать очевидную истину, в его силах убедить непокорную!
51 
