Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
40 
– В таком случае, Кирилл Степанович, я уверена в своем диагнозе: сильнейшая простуда. Я могла бы предположить энцефалит, сейчас он встречается довольно часто, но я самым тщательным образом осмотрела ее и никаких клещей не обнаружила, на менингит также не похоже, но все равно лучше сдать анализы. Вы не пугайтесь так. Простуды, в самых различных формах от легкой до тяжелейшей, чаще всего случаются именно летом. Человеческий организм не приспособлен к мгновенному перепаду температурного режима на десятки градусов. Для него это стресс и сбой всей защитной системы. На улице стоит жара, градусов под тридцать пять, в помещениях кондиционеры настроены на комфортную двадцать два – двадцать четыре. Если постоять под струей охлажденного воздуха или искупаться разгоряченным и вспотевшим в холодной воде, простуда обеспечена. У нас в больнице все терапевтическое отделение забито такими простывшими детками.
– Спасибо. Вы меня немного успокоили, – как-то слишком по-деловому, словно не благодарил, а отчитал за неуместное высказывание, произнес господин «большой» сосед. – Если вас не затруднит, напишите, какие необходимы лекарства, я сейчас отнесу Соню домой.
– Нет, – устало возразила Катерина.
Вот в один момент кончились у нее силы – тон держать с этим мужиком и докторский и светский, в напряжении находиться в его присутствии. Да с какого перепугу?
И вообще – кончились силы, и все!
– Мы за Соней присмотрим с Валентиной ночью, а утром по ее состоянию решим, что дальше делать.
– Нет, – отрезал начальственно Бойцов. – Мы и так доставили вам беспокойство и неудобство. Валентина за ней присмотрит, само собой, но дома! – И совсем по-барски, свысока поинтересовался: – Сколько я вам должен за хлопоты?
Катька встрепенулась, сбросив отупляющую усталость, как хороший скакун при звуках горна, внутренне встрепенулась, ничем внешне не выдав своих мыслей.
И тоном командующего фронтом, замораживающим все вокруг, изничтожая любые бактерии возражений, – которому, кстати, господину Бойцову еще учиться и учиться – делая ударение на каждом слове, да еще подчеркивая весомость этих слов паузами, Катерина Анатольевна разъяснила диспозицию:
– Значит, так! Соня останется. На ночь. Свой начальственный тон и понты вы можете выказывать в любом другом месте. Не здесь. Так случилось, что за ее здоровье в данный момент отвечаю я. И решать, что для нее лучше, буду я. Нравится вам это или нет. Думаю, сейчас вам лучше уйти. О состоянии Сониного здоровья и дальнейших необходимых мероприятиях вас будет информировать Валентина.
Взгляды встретились, шпаги скрестились, высекая искры!
«А она молодец! – с нежданным восхищением подумал Кирилл. – Не девка, а станковый пулемет: злая, кусачая, бьющая по атакующим без промаха!»
Нравилась она ему!
Хотя, мягко говоря, в сложившейся ситуации никакие такие чувства-увлечения совсем уж неуместны. А когда они кого спрашивали про момент, чувства-то?
Он понял, что уступит этот поединок даме. Потому что она была права по всем статьям. А он нет. Не прав!
И третий раз за этот день ему пришлось просить пардону.
– Простите, – в меру покаянно повинился он. – Я невольно вас обидел, но это от беспокойства за дочь.
Она посмотрела на него внимательно, и только сейчас Кирилл заметил, что выглядит она ужасно уставшей, какой-то замученной.
Ему стало неловко.
Даже принося извинения, он кренделя светские выписывал, рисуясь, вкладывая в слова мало искренности. Он не чувствовал себя таким уж виноватым, а обязанным конкретно ей чувствовать себя и подавно не хотел.
А что такого?!
По логике, ребенку лучше дома, в своей кровати, а не у тети незнакомой! Тем более у этой соседки, пусть и доктора!
Правильно? Правильно, тем паче что до кровати один этаж!
И денег он совершенно логично предложил в такой ситуации – помогла, великое мерси в денежном эквиваленте!
Правильно? Ну… правильно.
Наверное.
Но даже очень уставшие и перегревшиеся от работы «станковые пулеметы» рассусоливать не любят, а бьют по-честному.
– Да бросьте вы, Кирилл Степанович, «невольно обидел»! Все вы делаете вольно и осмысленно! Вы из роли царя-императора, зорко следящего за своим социально-денежным статусом, ни от какого «беспокойству» не выпадете! И все извинения ваши неискренни!
Она стрельнула очередью отповеди почти равнодушным, ровным голосом – простая констатация факта, не упрек и не обиженность, но на этом не остановилась.
40 
