Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
75 
– Тебе не кажется, что они там слишком долго? – спросила Машенька, рассматривая нож, который все еще держала в руке. – Фу, какой ржавый! И в саже! Все руки испачкала! – Она с раздражением бросила нож на стол. – Может быть, что-то случилось? Я волнуюсь. Слышишь, Кит?
– Порядок! – оскалился он. Лязгнул затвор.
– Пойди посмотри, что они там делают? Или нет: сначала вытащи стул.
– Ага… Момент…
Но открыть Машеньке доступ к маникюрному набору Кит не успел. Погас свет. В большой комнате, где они находились, было три окна, но на улице стояла пасмурная погода, поэтому электричество зажгли с самого утра и здесь, и на кухне. И вот свет погас. В комнате стало темно.
– Это еще что за хрень? – выругался Кит. – Обрыв на линии, что ли? Здесь такое часто бывает.
– Что же делать? – пискнула Машенька.
– Свечку зажигай!
– А где она?
– В буфете. А спички на полочке, в кухне.
Машенька нашла в буфете свечу, потом, натыкаясь на углы, побрела на кухню за спичками. Было слышно, как она шарит на полочке. Что-то упало, Машенька ойкнула:
– Мои руки! Здесь пыльно! И темно! Я ничего не вижу!
– Да там они! Ищи!
Наконец она нашла спички и зажгла свечу. Дрожащий огонек поплыл из кухни в большую комнату.
– Открой же мне дверь, – взмолилась Машенька. – Я, кажется, еще один ноготь сломала. Ужас какой-то. Конец света.
– В точку: свету конец. Провода оборвало.
– Да я не о том! Дверь открой!
– Ага. Сейчас.
Кит, не выпуская из рук заряженного ружья, подошел к двери в маленькую комнату, но вынуть тяжелый стул, заблокировавший ее, опять не успел. Они с Машенькой услышали, как кто-то вошел в избу. Разглядеть, кто именно, мешала цветастая занавеска, да и света было маловато. Машенька с Китом переглянулись и оба застыли в напряжении. Она приложила к губам указательный палец. Он молча кивнул и стиснул ружье.
Там, в кухне, стояла тишина. Кто-то затаился в темноте. Было слышно, как тикают часы. Когда так тихо, да еще и темно, делается страшно. Очень страшно. У Машеньки задрожали губы.
– Эй, психи, где вы там? – раздался вдруг голос Тычковского.
Послышались шаги, занавеска отъехала в сторону. Тычковский прищурился и замер в дверном проеме: на него смотрело дуло охотничьего ружья.
– Сюрприз, – хихикнула Машенька. Ей сразу стало легче. Тайна раскрыта: это всего лишь он, незваный гость. Столько было пережито со вчерашнего вечера, что Машеньке казалось, будто они давние знакомые, такие же, как с Лидией и Китом. Она его уже не боялась.
– Оно не заряжено, – хрипло сказал Тычковский, глядя на ружье так, будто хотел его загипнотизировать, и на всякий случай не двигаясь с места.
– А ты проверь! – оскалился Кит.
– Значит, патроны и в самом деле были в доме?
– Точно! Только ты бы их все равно не нашел! Ведьма деньги прячет, и я тоже не лыком шит. И у меня тут есть тайничок, только вы до него хрен доберетесь. Патронов там – завались! Хочешь проверить – валяй. Дернешься, я стреляю. Отнесем тебя в чулан, к покойникам. Хочешь?
– Может, не надо? – неуверенно сказала Машенька. – Он вроде бы хороший.
– Хорошим он станет, когда помрет. Вот как Микошка. Сколько он нам крови попортил, пока был жив, а сейчас его вроде даже жалко. И этого надо туда же отправить. К мертвецам. Так спокойнее.
– Не спеши, – все так же хрипло сказал Тычковский, сторожа каждое движение Кита. – Это не в твоих интересах.
– Он прав, а? – подмигнул Машеньке Кит. – Надо соблюдать очередность. Сказал же: первую Лидку, суку, грохну. Где эта ведьма? Я ее сейчас пристрелю!
– Ты же обещал! – отчаянно закричала Машенька.
– Тебя обманули, дура, – грубо сказал Тычковский, по-прежнему не двигаясь с места. Его взгляд не отрывался от ружья, которое держал в руках Кит. – Он и тебя убьет, если помешаешь ему чинить расправу.
– Точно! – гулко, как в бочку, расхохотался Кит. – Меня бабы всю жизнь имели, а теперь я их буду иметь! Лидия Ивановна, заходи! Не прячься! Все равно найду! И темнота не поможет! Конец тебе, ведьма!
– Поздно, – усмехнулся Тычковский.
– А ну, отойди с дороги! – Кит повел дулом ружья. – В сторону! Лидия Ивановна! Где ты там?
– Лида, беги! – взвизгнула Машенька.
– Она уже никуда не убежит. Я ее убил, – спокойно сказал Тычковский.
Машенька ахнула и закрыла ладошкой рот.
– Я убил ее, – повторил Тычковский. – Потому что так было надо.
– Неужели же я ошиблась? – прошептала Машенька. – Нет, не может быть…
75 
