Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
37 
— Небольшого роста? Ярко-голубые глаза?
— Кажется, да.
Видимо, доктор Перри.
— А с мужчиной вы никогда ее не видели?
— Да-да, теперь припоминаю. Не очень высокий. Короткая стрижка. Очень вежливый. Придержал мне дверь. Помню, я подумала: милочка, тебе бы за него замуж. Она очень славная, не знаю, почему у нее нет молодого человека. Но, конечно, доктора всегда так загружены работой…
Делорм перешла в спальню. На тумбочке стоял телефон, на автоответчике мигала красная цифра 4 — число пришедших сообщений. Делорм кончиком шариковой ручки нажала на кнопку «Прослушать». Хриплый электронный голос объявил, что первое сообщение поступило сегодня в 10.15 утра. Затем раздался голос доктора Перри. Она интересовалась, где Уинтер и не забыла ли она о том, что ей надо на операцию.
Второе послание — тоже от доктора Перри.
Третье — от женщины по имени Мелисса: видимо, от ассистентки доктора Кейтс. Она спрашивала, где доктор, и говорила, что в приемной полно пациентов. Четвертое сообщение тоже было от Мелиссы.
Делорм нажала на другую кнопку, чтобы послушать старые сообщения. Даты и время указаны не были. Голос молодого мужчины:
«Уинтер, это я. Извини, что так вел себя вчера. Просто я был ужасно расстроен. Мне надо тебя видеть. Я не могу так жить месяцами, я — не ты. Хуже всего — в выходные. Пожалуйста, позвони… Господи, я говорю так, словно что-то выпрашиваю. Пожалуйста, позвони. Я тебя люблю».
Следующее послание. Тот же голос:
«Я знаю, что ты дома, Уинтер. Я знаю, что ты фильтруешь звонки. Почему бы тебе просто не перезвонить мне? Иногда мне за день приходит по двадцать-тридцать звонков, многие вообще от незнакомых людей, и я всегда всем перезваниваю. Ты обращаешься со мной хуже, чем если бы я был незнакомым человеком. Я бы никогда не стал обращаться с кем-то так, как ты обращаешься со мной».
Третье сообщение. Теперь в голосе прорывается отчаяние:
«Я не знаю, что сказать, Уинтер. Я просто с ума схожу. Да, я теряю рассудок. Я не знаю, что делать. Я не могу есть, не могу думать, я даже дышу с трудом. Вот что ты со мной делаешь. Я… я не знаю, что сказать. Пожалуйста, позвони мне. Позвони мне на мобильный».
Доктор Перри говорила, что этого отвергнутого молодого человека зовут Крейг, а фамилию она не знает. «Похоже, Крейг-без-фамилии, дела у тебя плохи, — пробормотала Делорм. — Ты ее упустил, Крейг».
Но зачем женщина станет хранить эти послания? Почему она их не стерла? Чтобы сохранить их как улику и потом обвинить его в домогательствах или преследовании? Зачем так серьезно к ним относиться?
На кровати смешались в одну кучу пуховое одеяло, лоскутное одеяло, подушки. Делорм осторожно поворошила их: нет, сексом здесь не занимались.
Она повернулась к стенному шкафу. Доктор Кейтс явно не была модницей. Половину вешалок занимали джинсы, а полки были забиты свитерами. Приятно пахло легкими духами и кожаной обувью.
Из-под груды свитеров Делорм вытянула фотографию в рамке. На ней была запечатлена молодая пара — ранняя версия доктора Кейтс в объятиях некоего юноши. Женщина была в длинном вечернем платье, но не это привлекло внимание Делорм. У нее перехватило дыхание, когда она увидела наряд мужчины: стоячий воротник, эполеты, мундир из красной саржи.
Вернувшись в гостиную, она показала миссис Лефебвр портрет:
— Это тот человек, которого вы видели с доктором Кейтс?
— Ну и ну, — произнесла миссис Лефебвр и высморкалась. — Да, это он. Но я бы в жизни не подумала, что он служит в Конной полиции.
11
Здание Лечебного центра — желтая кирпичная коробка, такие очень любили возводить в шестидесятые. Оно находится в верхней части Алгонкин-авеню, позади Одиннадцатого шоссе, которое делает в этом месте изгиб. Самое крупное заведение на первом этаже — фармацевтический супермаркет, вокруг которого теснятся магазинчики поменьше, химчистка, прачечная самообслуживания и тому подобное. А над всем этим — пять этажей, полные врачей, в том числе дантистов и мануальщиков.
В детстве Делорм бывала здесь часто. Ее родители водили ее к стоматологу, которого она позже назвала про себя воплощением непрофессионализма — когда выяснилось, что все пломбы придется менять.
В списке, висящем у входа, значилось, что кабинет доктора У. Кейтс находится на втором этаже.
37 
