Последние отзывы

  43  

— Да конечно! Слушайся дайди и повинуйся, а я пока научусь командовать своим телом! С глазами надо разобраться! Не говоря уж о позвоночнике и мышцах.

Диван-биби нашептал что-то джинну — сначала в одно ухо, а затем и в другое. Судя по всему, не одно пожелание, а сразу несколько.

Склонив голову, Малай усердно и прилежно, будто отличник задание на дом, всё запоминал, чтобы не наделать глупостей, как со «слепым» дождём. Похоже, поручение пришлось ему по вкусу! Джинн подпрыгнул от избытка чувств, чмокнул дайди в щёку и так резво куда-то поскакал, что ни один арабский конь не угнался бы.

А Шухлик, обнявшись с Ок-Тавой, подошёл к стремянке. Он точно знал, что ступеньки не заскрипят и не затрещат, как накануне, а откликнутся мелодичными звуками.

Он уверенно ставил копыта, и лестница отозвалась, заиграв сарабанду!

И под эту музыку запели все его клеточки!

И по телу, как музыка, покатились тёплые волны любви, нежности и здоровья.

Вдох и выдох на каждой ступеньке! И Шухлик ощущал, как в него вливается свежесть сада, бодрость и уверенность в себе.

Он уже взошёл на пятую ступеньку, когда хлынул солнечный ливень.

Каждая капля, размером с пуговицу на мундире Дивана-биби, сияла, наполненная солнцем, и отражала цветущий сад, бирюзовое небо и самого ослика, который выглядел безупречно золотым.

Это был медленный, как танец сарабанда, ливень.

Сверкающие капли, точно огромные секунды счастья, тихо плыли в воздухе, будто на парашютах.

Крылья Ок-Тавы переливались под солнечным ливнем, и капли загорались красным, синим и зелёным цветом.

Они опускались на Шухлика и просачивались сквозь тело, унося с собой боли, хвори и недуги.

Солнечный ливень омывал листья на деревьях и траву, само небо и глаза Шухлика. Всё вокруг проступило явственнее, ярче. Всё стало новым и прекрасным.

Можно было разглядеть, будто в микроскоп, мельчайшие подробности жизни — божьих коровок с пятнышками на спинах, муравьев, шевелящих усами при встрече друг с другом, безымянных букашек и козявок, напоминавших крохотные живые буковки, то резкие, то расплывчатые, будто в прятки играли. В какой-то миг даже свои собственные поющие клеточки сумел ослик рассмотреть наяву.

Так чётко и ясно его глаза никогда ещё не видели. Что правый, что левый! До того хорошо глядели, аж сердце замирало, какие молодцы!

— Вот и запустили зрение! — произнёс Диван-биби, словно военачальник, одержавший победу в крупной битве. — Не в том смысле, что махнули на него рукой. А постарались — и включили! Будто моторчик вечного двигателя. Чувствуешь, закрутились всякие колесики и шестерёнки? Поехало зрение по гладкой дорожке в сторону улучшения! А впереди маячит селение Шифо. Чудесное местечко, Шифо! Само название означает исцеление, выздоровление.

Шухлик посмотрел с высоты вдаль, однако никакого Шифо не узрел. До самого горизонта лежала пустыня, куда уже пришла серая зима, с редким снегом, частыми холодными дождями и ветрами. А здесь, в саду Багишамал, по-прежнему — весеннее утро. И в душе золотого ослика, и вокруг подрастают всё новые и новые его деревья. Да и сам он, как богатырское деревце, а на ушах и хвосте распускаются, кажется, цветы, вроде того белоснежного султанчика на кактусе Дивана-биби.

— Чтобы разглядеть Шифо, нужны особые занятия для глаз, — подмигнул дайди. — Каждый день их надо тренировать. Напоминать, как славно потрудились сегодня, и благодарить, чтобы завтра видели ещё лучше. Ты, золотой садовник, должен привыкнуть к хорошему зрению! Тогда и явится тебе Шифо!

— А я как раз оттуда! — возник под стремянкой запыхавшийся Малай. — Так спешил застать солнечный ливень. Удачно получился?

Действительно, ливень удался! Последние его капли мирно опускались на землю. Судя по всему, Диван-биби отлично растолковал джинну, что и как делать. И не только насчёт ливня.

На спине у красного осла покоилась тяжёлая каменная плита с таинственными знаками — крючочками, закорючками и каракулями.

Диван-биби поднял её легко, будто записную книжку, и довольно закивал колючей головой.

— Всё исполнил, как повелели, учитель! — доложил Малай, краснея ещё больше от гордости. — Без всяких заминок и путаницы! Этот камень из священного селения Шифо!

Ок-Тава удивлённо взмахнула крыльями.

— Насколько я знаю, Шифо находилось в древней Атлантиде, которая затонула двадцать пять тысяч лет назад между Африкой и Америкой!

  43