Последние отзывы

  110  

– Полная и законченная икебана, – сказал Смолин. – Теперь нам с тобой самое время обсудить боли в суставах и колотье в спине, а? Будем полное и законченное старичье… Равиль…

– А?

– Узнал чего-нибудь?

– Насчет чего?

– Не дуркуй. Насчет кого.

На лице отставного следака обозначилась не то чтобы мука или тоска, но определенные признаки легкого душевного раздрая. Что подозрения Смолина только подтверждало…

– Ну скажи ты по-честному, а? – попросил Смолин мягко. – Я понимаю: честь мундира, каста и все такое прочее. Я тебя, мусор старый, между прочим, давно и всерьез уважаю как раз за то, что тебе сейчас больно. Серьезно. Правильный вор всегда уважает правильного мента… я, правда, по понятиям не вор в прекрасно нам обоим знакомом смысле этого слова, а ты давно на пенсии, но какая разница? И только не трынди ты мне, пожалуйста, будто считаешь, что оборотень в погонах – это тоже каста. Сука это, а не каста… Я не прав?

Равиль смотрел в пол, хмуря лоб.

– Крепко допекло? – спросил он, не поднимая глаз.

– Да не то чтобы очень, – сказал Смолин. – Но очень важно знать. Ты только кивни, я сам все пойму, я вроде умный… Майор Летягин – оборотень позорный, который за бабки со стороны заказ возьмет и не поморщится… А?

После долгого унылого молчания Равиль, по-прежнему не поднимая глаз наконец кивнул.

Никакой особенной радости Смолин не почувствовал – скорее уж некое угрюмое торжество.

– Все сходится, – сказал он устало. – Я, в принципе, так и предполагал…

То, что его подозрения подтвердились, никаких загадок не вскрывало, наоборот, ставило новые вопросы. Как там выражался Ван Дамм в великолепном «Патруле времени»? «Что может быть хуже продажного полицейского?» – риторически вопросил подлюга-сенатор. А Ван Дамм ему ответил чистейшую правду: «Тот, кто его купил». В нашем конкретном случае – кто? Кто-то должен был Летягина купить и отправить на дело, но касаемо личности покупателя – по-прежнему полный мрак. Так что Смолин оставался на том же месте, ни на шаг не продвинувшись.

Равиль сказал с деланной небрежностью:

– У меня частных сыскарей нет – исключительно охраной пробавляемся. Тебе б, если что, надо в «Шерлок», там Дашка Рыжая, они как раз и специализируются…

– Да нет, – сказал Смолин. – Зря ты подумал, не нужны мне пока что никакие сыскари. И даже твое охранное без надобности. Знаешь, что мне от тебя нужно? Нужен мне от тебя правильный мент, крайне желательно – в ГОВД Дивного… Вроде тебя в молодости. Чтобы не пугался важных шишек и не вел дело спустя рукава. Должны же еще такие менты оставаться, а?

– Ну, с важными по-настоящему связываться себе дороже, это уж всегда было…

– Да нет, я, пожалуй, неточно сформулировал, – сказал Смолин, подумав. – Никаких особенно важных шишек тут, пожалуй, не будет. Просто-напросто повязанных могут начать вытаскивать… а в таких случаях иные не хотят связываться и рукой машут. Так вот, мне б такого, чтобы не махнул…

– Ты что, узнал про диверсантов, которые под плотину бомбу заложить хотят?

– Типун тебе на язык, – отмахнулся Смолин. – Не искал бы я в таком случае мента, ни правильного, ни оборотня… Дело такое… – он помолчал, потом махнул рукой: – А, ладно… Давай в открытую. В Дивном есть бабуля – божий одуванчик, вдова художника Бедрыгина. Слышал про такого?

– Обижаешь. Я как-никак шантарский…

– У бабульки осталось его картин на бешеные деньги, – сказал Смолин решительно. – Вокруг нее началась нехорошая возня. Очень нехорошая, Равиль. Боюсь ошибиться, но, похоже, в деле есть уже жмурик… Да и в отношении меня буквально вчера пытались совершить антиобщественный поступок, под УК подпадающий влегкую… В общем, есть серьезные опасения, что старушку могут тряхануть – и хорошо, если ограничится тряпкой со снотворным в физиономию… впрочем, для нее и это может оказаться чересчур. Я даже худшего боюсь… Я так и не вычислил, что это за кодла, но ничуть не похожи они на гуманистов, ох, не похожи. Я там пытаюсь кое-что предпринять, но что мы можем, посторонние штатские граждане? Мне бы правильного мента, на которого можно положиться… Чтобы в случае чего подъехал с ребятами и положил всех мордой в асфальт, а потом поспрошал на совесть, – он усмехнулся. – Цинично выражаясь, дело чистое, и на нем любой мент может очень неплохой моральный капиталец сколотить…

  110