3

Из царившего в голове хаоса выкристаллизовалась одна четкая мысль. Арон. Где он? Есть ли он вообще? Почему он не рядом? Хенрик был их общим творением, и Арону от этого не отвертеться. Но он, разумеется, не появился, он где-то далеко, как всегда, он словно тонкий дымок, который не ухватишь, к которому не прислонишься.

Впоследствии она толком не помнила, что происходило в ближайшие часы, знала только то, что ей рассказали другие. Один из соседей, открыв дверь, увидел, как Луиза споткнулась на лестнице, упала и осталась лежать. Потом сбежалось множество людей, приехали полиция и «скорая». Ее отвели в квартиру, хотя она упиралась. Не желала снова входить туда, не видела того, что видела, Хенрик просто вышел и скоро вернется. Полицейская с детским личиком похлопывала ее по плечу, точно старая добрая тетушка, старавшаяся утешить девчушку, которая упала и ободрала себе коленку.

Но Луиза не ободрала коленку, она была раздавлена, потому что ее сын умер. Полицейская повторила свое имя, ее звали Эмма. Старомодное имя, вновь ставшее популярным, сбивчиво подумала Луиза. Все возвращается, и ее собственное имя, которое раньше давали большей частью в богатых и благородных семьях, теперь просочилось в самые нижние слои общества и стало доступно всем. Имя выбрал ей отец, Артур, и в школе ее из-за этого дразнили. В Швеции когда-то была королева по имени Луиза, древняя старуха, похожая на увядшее дерево. В детстве и юности Луиза Кантор ненавидела свое имя, пока не завершилась история с Эмилем, пока она не высвободилась из его медвежьих объятий и не смогла с ним порвать. Тогда имя Луиза внезапно стало удивительным преимуществом.

Мысли сумбурно кружились в голове, Эмма похлопывала Луизу по плечу, словно отбивала такт катастрофы или превратилась в само непрерывно идущее время.

Луиза пережила нечто такое, что навсегда останется в памяти, не нуждаясь в чужих напоминаниях и подсказках. Время - это отплывающий корабль. Она стояла на набережной, и часы жизни тикали все медленнее. Ее бросили, оставили за бортом великих событий. Умер не Хенрик, а она сама.

Время от времени она пыталась сбежать, ускользнуть от добросердечных похлопываний полицейской. Позднее ей говорили, что ее крики рвали душу; в конце концов ее заставили проглотить таблетку, от которой ее одурманило и разморило. Луиза вспоминала, что люди, толпившиеся в тесной квартирке, начали двигаться медленнее, точно в фильме, пущенном не с той скоростью.

Почему-то во время этого падения в бездну ей лезли в голову беспорядочные мысли о Боге. С Ним она, в общем-то, никогда не вела никаких бесед, по крайней мере с подросткового возраста, когда ее одолевали назойливые размышления о религии. Однажды снежным зимним утром накануне праздника святой Люсии одна из ее школьных подруг по дороге в школу угодила под колеса снегоуборочной машины. Впервые смерть всерьез дохнула Луизе в лицо. Эта смерть пахла мокрой шерстью, была укутана в зимний холод и глубокий снег. Учительница плакала — уже одно это представляло собой чудовищный удар по идиллии: видеть строгую учительницу рыдающей словно брошенный, испуганный ребенок. На парте, за которой раньше сидела покойная девочка, горела свеча. Парта стояла рядом с партой Луизы, теперь ее подруги больше нет, смерть означает, что человека больше нет, и только. Самое пугающее, а потом и чудовищное состояло в том, что смерть наносила свой удар совершенно случайно. Луиза мысленно спрашивала себя, как такое возможно, и вдруг поняла, что того, кому она задает этот вопрос, наверно, и называют Богом.

Но Он не отвечал, она прибегала к всевозможным уловкам, чтобы привлечь Его внимание, устроила маленький алтарь в углу дровяного сарая, но никто не отвечал на ее вопросы. Бог — это отсутствующий взрослый, который заговаривает с ребенком, только когда ему заблагорассудится. В конце концов она осознала, что тоже не верит ни в какого Бога, наверно, она просто влюбилась в Него, как тайно влюбляются в недоступного мальчика несколькими годами старше.

  8