Последние отзывы

  21  

– Да, да, мы уходим, ни секунды задержки, – сказал Дэн, хватая куртку. – Пошли, Линдси.

– А? Что? – спросила она, смотря на него стеклянными глазами.

– Победа, ангел мой! – сказал Дэн. – Ну, пошли.

Он взял ее за руку и повел по проходу.

Линдси плохо помнила, как они выходили из театра. Она обнаружила только, что стоит на тротуаре, в руках – куртка и сумка, а секундой позже ее бережно целует Дэн О'Брайен. Глаза ее широко раскрылись, и Дэн, ухмыльнувшись, легонько встряхнул ее за плечи.

– Линдси, приди в себя, милая, – сказал он. – Ты где-то в четвертом измерении?

Линдси захлопала глазами.

– А? О-о! О-о! Дэн, мне так совестно. Я…

Он быстро поцеловал ее.

– Слушай меня, красивая глупышка! Я получил роль! Линдси! Мы вместе добились этого. Я играл для тебя, и это сработало. Я знал, что так будет, что все на этот раз пойдет иначе. Я чувствовал…

– Да, роль твоя. Они ведь, кажется, сказали об этом? Боже, я так счастлива за тебя. Ты был чудесен! Я так боялась, что все испортила. Я не заметила, как встала на ноги и пошла, клянусь тебе. Просто вдруг я оказалась там, перед сценой, мне нужно было успокоить тебя.

– Боже, Линдси, я так люблю тебя, так люблю! – Он взял из ее рук куртку и подал ей. – Вот, оденься, а то простудишься. А теперь мне нужно заехать к себе на квартиру, позвонить агенту, маме… всему миру, черт возьми!

Линдси накинула куртку и прижала к груди сумку. Дэн трещал, как заведенный, и, притиснув ее к себе своей лапищей, повел по тротуару.

Линдси через плечо оглянулась на театр и насупилась. Ее била дрожь, и температура окружающей среды не имела к этому никакого отношения.

Квартира Дэна располагалась на четвертом этаже старого многоквартирного дома.

Линдси имела представление о таких домах лишь благодаря тому, что видела что-то подобное в одном из фильмов Джейка.

Линдси трудно было поверить в реальность существования такого рода трущоб, в то, что люди могут жить в подобных условиях. Когда они зашли в холл на первом этаже, в нос шибанул запах чеснока и пота.

– Следуй за мной, – сказал Дэн весело. – И ничего не бойся. Ползучие твари знают поступь индейца и разбегаются, сломя голову, едва заслышав, как я поднимаюсь по ступенькам.

– Ползучие твари? – спросила Линдси, с тревогой глядя на пол.

– Тараканы, крысы, все, кто угодно. Едят они немного, но я бы и с них стребовал квартирную плату, чем они в конце концов лучше нас? Тебе, вероятно, тоже приходится иметь с ними дело. Свободные фотографы в начале своей карьеры тоже ведь не живут в дорогих кварталах, я правильно понимаю?

– О, да, разумеется. Иди вперед, я за тобой, – сказала она, натужно улыбаясь.

Дэн зашагал вверх по лестницам.

– О, Боже, Линдси Уайт, я готов вознестись на крыльях. Просто не верится. Когда они сказали, что роль – моя, я едва не умер на месте. Я…

Линдси никак не могла сосредоточиться и вникнуть в смысл непрекращавшейся болтовни Дэна. Она осторожно поднималась по лестнице, гнилые доски скрипели и стонали, а она еще сильнее прижимала сумку к груди, не желая дотрагиваться до грязных перил. Чем выше они поднимались, тем более спертым становился воздух, а букет запахов – просто невообразимым. Людей на этажах почти не было, но стены испещрены надписями на самых различных языках. Попадались неприличные надписи: одни относились к конкретным людям, другие – ко всему человечеству. Имена возлюбленных с сердечками и стрелами Амура встречались на каждом шагу, так же как и названия местных уличных банд (по крайней мере, так определила Линдси). Кричал младенец, на него орал мужчина, требуя, чтобы он замолчал, пронзительно визжала женщина. Это было ужасно, как в кошмарном сне, и Линдси приходилось бороться, чтобы удержать себя от желания стремглав побежать вниз по ступенькам, на улицу. Год путешествия не подготовил ее к возможности столкновения с таким ужасом. Люди действительно жили здесь, день за днем, год за годом, занимались любовью, спали, просыпались, встречали новый день, и все начиналось снова. И то, что Дэн О'Брайен – часть этого сумасшествия, было выше ее понимания.

Не полагается Дэну жить здесь, думала она, тащась за ним. Красивому, чувствительному, счастливому, полному жизни Дэну О'Брайену. Этот мир способен разрушить человеческую душу, загасить сияние духа, уничтожить в зародыше всякую надежду, мечту, желание жить. В ком угодно. Но не в Дэне, подумала она, поглядев вверх на его широкую спину.

  21