XLII. Ум и сила (Продолжение)

— Ну вот, — сказал Портос, — опять баранина!

— Дорогой господин Коменж, — сказал д’Артаньян, — да будет вам известно, что мой друг, господин дю Валлон, решил взбунтоваться, если Мазарини будет упорно кормить его бараниной.

— Я заявляю, что ничего не буду есть, если не унесут эту баранину, — сказал Портос.

— Унесите баранину, — сказал Коменж. — Я желаю, чтобы господин дю Валлон приятно поужинал, тем более что я намерен сообщить ему новость, которая, я уверен, придаст ему аппетита.

— Не отправился ли Мазарини на тот свет?

— Нет, к моему крайнему сожалению, я должен вам сказать, что он чувствует себя преотлично.

— Тем хуже, — сказал Портос.

— Какая же у вас новость? — спросил д’Артаньян. — В стенах тюрьмы новости редки, и вы, надеюсь, простите мне мое нетерпение. Не так ли, господин Коменж? Тем более что, как вы намекнули, новость хорошая.

— Приятно ли было бы вам услышать, что граф де Ла Фер находится в добром здоровье? — спросил Коменж.

Маленькие глазки д’Артаньяна широко раскрылись.

— Приятно ли!.. — воскликнул он. — Да это было бы для меня счастьем!

— В таком случае могу вам сообщить: он поручил мне приветствовать вас и сказать, что он жив и здоров.

Д’Артаньян едва не подпрыгнул от радости. Быстро брошенный им на Портоса взгляд выдал его мысль. «Если Атос знает, где мы находимся, — говорил этот взгляд, — если он шлет нам привет, значит, Атос скоро начнет действовать».

Портос не был особенным мастером угадывать мысли, но на этот раз при имени Атоса у него зародилась та же мысль, что у д’Артаньяна. Поэтому он понял.

— Но, — спросил гасконец нерешительно, — вы говорите, что сам граф де Ла Фер поручил передать нам привет? Вы, следовательно, видели его?

— Конечно.

— Где же… если это не нескромный вопрос?

— Очень близко отсюда, — ответил Коменж с улыбкой.

— Очень близко отсюда? — переспросил д’Артаньян, и глаза его блеснули.

— Так близко, что, не будь окна оранжереи заделаны, вы могли бы увидеть его с того места, где находитесь.

«Он, вероятно, бродит в окрестностях замка», — подумал про себя д’Артаньян и громко прибавил:

— Вы его встретили на охоте? Может быть, в парке?

— Нет, гораздо ближе. Вот здесь, по ту сторону стены, — сказал Коменж, стукнув рукой по стене.

— По ту сторону стены! Что же такое находится за этой стеной? Меня привели сюда ночью, поэтому черт меня побери, если я знаю, где нахожусь.

— Вообразите одну вещь, — сказал Коменж.

— Я готов вообразить себе все, что вам будет угодно.

— Так вообразите, что в этой стене есть окно.

— И что же тогда?

— Тогда из вашего окна вы увидели бы графа де Ла Фер у его окна.

— Значит, граф де Ла Фер живет во дворце?

— Да.

— В качестве кого?

— В том же качестве, что и вы.

— Атос арестован?

— Как вы знаете, — сказал со смехом Коменж, — в Рюэе нет узников, потому что нет тюрьмы.

— Бросьте шутить! Значит, Атоса арестовали?

— Вчера, в Сен-Жермене, после приема у королевы.

У д’Артаньяна руки опустились. Он был будто громом поражен. Мгновенная бледность, как тень, пробежала по его загорелому лицу и тотчас исчезла.

— Арестован!.. — повторил он.

— Арестован!.. — повторил за ним Портос, совершенно подавленный.

Вдруг д’Артаньян поднял голову. Глаза его сверкнули незаметно даже для Портоса; этот беглый блеск тут же сменился прежним унынием.

— Ну полно, полно, — сказал Коменж, чувствовавший к д’Артаньяну искреннее расположение с того дня, как тот оказал ему такую услугу, вырвав его из рук парижан во время ареста Бруселя. — Не отчаивайтесь, я не хотел опечалить вас этой новостью. Все мы из-за нынешней войны подвержены всяким случайностям. Пусть вас лучше позабавит случайность, которая привела вашего друга де Ла Фер к вам.

Но эти слова не произвели желаемого действия на д’Артаньяна, который оставался мрачным.

— А как он себя чувствует? — спросил Портос, видя, что д’Артаньян больше не поддерживает разговора.

  146