67 
«Опять подошли “незабвенные даты”...»
- Опять подошли «незабвенные даты»,
- И нет среди них ни одной не проклятой.
- Но самой проклятой восходит заря…
- Я знаю: колотится сердце не зря —
- От звонкой минуты пред бурей морскою
- Оно наливается мутной тоскою.
- И даже сегодняшний ветреный день
- Преступно хранит прошлогоднюю тень,
- Как тихий, но явственный стук из подполья,
- И сердце на стук отзывается болью.
- Я все заплатила до капли, до дна,
- Я буду свободна, я буду одна.
- На прошлом я черный поставила крест,
- Чего же ты хочешь, товарищ зюйд-вест,
- Что ломятся в комнату липы и клены,
- Гудит и бесчинствует табор зеленый.
- И к брюху мостов подкатила вода? —
- И всё как тогда, и всё как тогда.
- Все ясно – кончается злая неволя,
- Сейчас я пройду через Марсово Поле,
- А в Мраморном крайнее пусто окно,
- Там пью я с тобой ледяное вино,
- И там попрощаюсь с тобою навек,
- Мудрец и безумец – дурной человек.
Лето 1944—1945, 21 июля 1959
Ленинград
«Любовь всех раньше станет смертным прахом...»
- Любовь всех раньше станет смертным прахом,
- Смирится гордость, и умолкнет лесть.
- Отчаянье, приправленное страхом,
- Почти что невозможно перенесть.
«Не повторяй – душа твоя богата...»
- Не повторяй – душа твоя богата —
- Того, что было сказано когда-то,
- Но, может быть, поэзия сама —
- Одна великолепная цитата.
19 сентября 1956
«Готовя комментарий к различным изданиям, приходилось нередко сталкиваться с нераскрытой цитатой из Данте, Шекспира, Байрона. По телефону звоню специалистам. Специалисты цитату не находят. Это вовсе не упрек – по опыту знаю, как трудно в обширном наследии писателя найти именно ту строку, которая вдруг кому-то понадобилась.
Остается позвонить Анне Андреевне. Анна Андреевна любила такие вопросы (их задавала ей не я одна) – она называла это своим справочным бюро. Иногда она определяла цитату сразу, не вешая телефонную трубку. Иногда говорила, что для ответа требуется некоторый срок. Не помню случая, чтобы цитата осталась нераскрытой».
Лидия Гинзбург. «Ахматова. Несколько страниц воспоминаний»
«Из книг, постоянно вовлеченных в творчество Ахматовой, под рукой всегда были по многу раз перечитанные, с запомненными наизусть фрагментами, Библия, Данте, Шекспир, Пушкин; Бодлер, Нерваль; древние, в особенности Гораций. Есть загадочная притягательность в снова и снова повторяемом ахматоведами ее четверостишии, притягательность большая, чем у эффектно выраженной в нем мысли:
- Не повторяй – душа твоя богата —
- Того, что было сказано когда-то,
- Но, может быть, поэзия сама —
- Одна великолепная цитата.
Начинаясь перекличкой с Баратынским («Не подражай: своеобразен гений»), стихотворение неожиданно превращается в рубай и тем самым производит впечатление «восточной мудрости», то есть чего-то вневременного, анонимного; и достигает оно этой цели изящным, непредсказуемым ходом: последнее слово его, ключевое «цитата», именно повторяя две первые рифмы, опровергает слово первое, смысловой зачин. Построение четверостишия дает некоторое представление об искусно и постоянно применявшемся Ахматовой методе заимствований, ссылок, отражений, ауканья».
Анатолий Найман. «Уроки Ахматовой»
«Пусть мой корабль пошел на дно...»
(Из цикла «Сожженная тетрадь»)
- Пусть мой корабль пошел на дно,
- Дом превратился в дым...
- Читайте все – мне всё равно,
- Я говорю с одним,
- Кто был ни в чем не виноват,
- А впрочем, мне ни сват, ни брат.
- . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
- Как в сердце быть уколотым
- И слышать крик: умри!
- Что по Фонтанке золотом
- Писали фонари?
1956
Музыка
Д. Д. Ш.
- В ней что-то чудотворное горит,
- И на глазах ее края гранятся.
- Она одна со мною говорит,
- Когда другие подойти боятся.
- Когда последний друг отвел глаза,
- Она была со мной в моей могиле
- И пела, словно первая гроза,
- Иль будто все цветы заговорили.
31 января 1958
67 
