Последние отзывы

  42  

Срочный гонец вернулся с письмом от него ко мне. Он писал:

«Воздержание от проявления вежливости к лицам, которых король выбрал в качестве членов своего собственного окружения, является неуважением к этому окружению; и все лица должны рассматриваться как члены его, ибо монарх относится к ним как к своим доверенным лицам; никому не дано право ставить под сомнение его правоту, поступая подобным образом. Выбор правящего суверена должен безоговорочно уважаться».

Я прочитала его от начала до конца и пожала плечами. В нем не содержалось никакого явного указания относительно обращения с мадам Дюбарри. Мерси был рядом, когда я получила это письмо, и он также прочитал его.

— Я полагаю, — заявил он, — что вы понимаете серьезность этого письма от принца фон Кауница?

Все они ожидали от меня, что я заговорю с этой женщиной, поскольку совсем недавно весь двор узнал, что король проинструктировал мадам де Ноай. Они считали, что это будет моим поражением, а я была полна решимости избежать его. Я проявляла упрямство, поскольку считала, что права. Мадам Дюбарри ожидала, что я обращусь к ней. На каждом званом вечере или при каждой карточной партии она надеялась на это, но всякий раз я находила какой-либо предлог отвернуться при ее приближении. Нет необходимости говорить, что двор находил это весьма забавным.

Аделаида и ее сестры были в восторге от меня. Они бросали на меня многозначительные взгляды, когда мы бывали в обществе и мадам Дюбарри находилась поблизости. Они поздравляли меня с моим сопротивлением. Чего я не понимала, так это то, что относясь пренебрежительно к любовнице короля, я, тем самым, отношусь пренебрежительно к королю, а этому нельзя было позволить продолжаться.

Король послал за Мерси, и Мерси пришел поговорить со мной, как он заявил, более серьезно, чем когда-либо.

— Король объявил настолько ясно, насколько это возможно, что вы должны заговорить с мадам Дюбарри. — Он вздохнул. — Когда вы прибыли во Францию, ваша матушка написала мне, что у нее нет никакого желания, чтобы вы оказывали какое-либо явное влияние на государственные дела. Она говорила, что понимает вашу молодость и легкомыслие, отсутствие у вас усердия, ваше неведение, она также знала о хаотическом состоянии французского правительства. Она не хотела, чтобы вас обвиняли во вмешательстве. Поверьте мне, сейчас вы вмешиваетесь в их дела.

— В государственные вопросы? Из-за того, что я отказываюсь говорить с этой женщиной?

— Это становится государственным вопросом. Я умоляю вас выслушать внимательно. Фридрих Великий и Екатерина Великая стремятся разделить Польшу. Ваша матушка против этого, хотя ваш брат, император, склонен согласиться с Пруссией и Россией. Морально ваша матушка права, конечно, но ее могут вынудить уступить, поскольку не только ваш брат, но и Кауниц выступают за разделение. Ваша матушка опасается французской реакции на это. Если Франция решит выступить против разделения, то Европа может быть ввергнута в войну.

— А какое это имеет отношение к моему обращению с этой женщиной?

— Позже вы поймете, что большинство глупых поступков может вызвать неприятности. Внутренние домашние проблемы оказывают свое влияние на государственные дела. В данное время ваша матушка особенно стремится к тому, чтобы не оскорбить короля Франции. Он ожидает от нее урегулирования этой глупой ссоры между двумя женщинами, о которой говорят по всей стране, а, возможно, и в других странах. Разве вы не видите опасности?

Я не могла ее видеть. Это казалось абсурдом. Он передал мне письмо от мамы, и я прочитала его, а он в это время наблюдал за мной.

— Вокруг говорят, что вы на побегушках у этих королевских дам. Будьте осторожны. Королю это может надоесть. Эти принцессы ведут себя одиозно. Они никогда не знали, каким образом завоевать любовь своего отца, не могут они оценить и чью-либо другую любовь. Все, что говорится и делается в их апартаментах, становится известно. В конце концов, вы будете нести вину за все это, и только вы одна. Именно вы должны задавать тон по отношению к королю, а не они.

Она не знает, подумала я; ее здесь нет.

— Я должен немедленно написать императрице, — заявил Мерси, — и рассказать ей о моей беседе с королем. Тем временем я умоляю вас выполнить эту маленькую просьбу. Всего несколько слов. Это все, о чем она просит. Разве это много?

— Женщина подобного рода не ограничится несколькими словами. Тогда она всегда будет со мной рядом.

  42