Последние отзывы

  7  

     С ослабевшими коленками, с пробегающими по телу спазмами боли, Розмари была не в состоянии двигаться.

     — Вряд ли я смогу встать.

     У нее начинается паника, подумал Фрэнк.

     — Еще как сможешь. Нам нужно переместиться всего на несколько футов, — говорил он таким голосом, будто увещевал своего годовалого племянника.

     Фрэнк бережно поднял Розмари на ноги. Вцепившись в него, она закричала от нового приступа боли. Он быстро обхватил рукой ее спину.

     — Держись, — предупредил он. А затем, к удивлению Донны, поднял женщину на руки.

     Проход между двумя рядами кресел был небольшим и отнюдь не предназначенным для того, чтобы шестифутовый мужчина носил по нему беременную женщину. Но Фрэнку как-то удалось преодолеть расстояние до передней части салона.

     Донна отодвинула занавеску цвета хаки, которую соорудила с добровольцем-пассажиром.

     Фрэнк бережно уложил Розмари на одеяло и задвинул занавеску. Меньше всего ему сейчас нужны наблюдатели и советчики. Он улыбнулся Розмари.

     — У нас тут намечается закрытая вечеринка. Вход только по приглашениям.

     Розмари попыталась улыбнуться в ответ, но Донна видела, что девочка перепугана до смерти. Вместо улыбки лишь чуть дрогнули искусанные губы. Фрэнк взял руку беременной в свою и крепко сжал, будто желая передать ей свою силу.

     — Это у тебя первый? — тихо спросил он.

     Розмари, у которой снова начались схватки, могла только кивнуть в ответ.

     Фрэнк и сам об этом догадался по ее возрасту и испуганному виду.

     — Бояться тебе совершенно нечего. — Он прижал ее руку к своей груди, продолжая улыбаться юной женщине. — Это лучшие мгновения твоей жизни, — торжественно объявил он. — Он еще в тебе. А стоит выпихнуть его наружу, он начинает жить своим умом и поступать по-своему.

     Схватки прекратились, и Розмари обмякла. Но на лице еще оставались следы недавней боли.

     — А у тебя есть дети?

     Он покачал головой:

     — Нет, но есть у моей сестры. Двое. — Стоило ему попытаться забрать руку, как ужас вернулся в ее глаза. Фрэнк кивнул в сторону туалета: — Мне только нужно помыть руки, Розмари. — Он встал. — Вернусь как можно быстрее.

     Розмари прикусила губу, встречая новые схватки.

     — Побудьте с ней, — сказал Фрэнк Донне.

     — А я и не собиралась делать перерыв, — тихо ответила Донна, опускаясь к Розмари. Ей не нужны его указания. Простого сочувствия достаточно, чтобы не покинуть женщину, оказавшуюся в таком положении.

     Она знала, что нервничает. Отчасти в этом был виноват шторм. И еще забота о горючем. Она вспомнила о своих мальчиках, и сердце сжалось. Молча пообещала им, что скоро будет дома. А потом все внимание сосредоточила на роженице.

     Ничего себе отпуск. Моя руки, Фрэнк наблюдал, как вода струится по стенкам металлической раковины и с шумом вырывается из нее. А может, он для этого был приглашен Грегом в Сиэтл? Может, роды Розмари — это часть огромного замысла, касающегося его судьбы?

     Вообще-то он не был мистиком, но сейчас задавал себе эти вопросы вполне серьезно.

     Ничего, думал он, не случается просто так.

     Пронзительный крик Розмари заставил Фрэнка броситься назад с мокрыми руками. С них еще капала вода, когда он вопросительно взглянул на Донну.

     Розмари почти совсем сползла с одеял.

     — Кажется, начинается.

     Ложная тревога. Он опустился к ней, нежно убрал влажные волосы с лица.

     — Розмари, в первый раз это обычно занимает...

     Она яростно замотала головой из стороны в сторону, не дав ему закончить фразу.

     — Меня не интересует, что бывает обычно. Я просто чувствую, что начинается.

     Что ж. Ей сейчас лучше было знать, чем ему, несмотря на его опыт. В конце концов, это ее тело. Фрэнк кивнул, берясь за подол ее цветастого платья. Способ делать это более деликатно еще не изобрели.

     Он поднимал платье, не отводя глаз от лица Розмари.

     — Я посмотрю, в какой ты сейчас стадии, Розмари.

     Розмари было уже не до смущения. Волны боли сотрясали все ее тело.

     — Что угодно! — кричала она. — Делай что угодно, только помоги мне.

     Сама Донна оба раза рожала почти до неприличия легко, но она могла понять, как больно Розмари. Держа руку роженицы, она старалась взять себе часть ее боли.

  7