Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
80 
Молчание прервал вошедший в помещение начальник.
– Чего нового на сегодня, орлы? – бодро спросил он.
– Жёсткие крылья,– пробурчал тот эксперт, что помоложе, и отодвинулся, пускай шеф сам полюбуются.
– Как это – жёсткие? – слегка опешил начальник патентного ведомства.
– Неподвижные,– пояснил коллега постарше.– Проект машины с жёстко закрепленными крыльями. Движок типа пропеллера. Чёрт-те что... Вон там лист первый, всё описано...
Начальник сосредоточился на крупных буквах первого листа:
«Аппарат машинного полёта – выше, быстрее, дальше!»
– В скобках «са-мо-лёт»! – съехидничал молодой и крякнул горестно. – Загнул наш изобретатель. Беда...
– Это, часом, не Многознай Щебетало придумал? – вскользь спросил шеф.
– Он самый. Гордость технической мысли. Многознай Зоркович Щебетало, посёлок Высокобережный, область Озёрная. Такой светлый ум был. Оплошал. Полный бред выдал.
– Ну и ну...– покивал начальник,– Бред-то бред... но как всё оформил, ты погляди! Всё расписал, всё предусмотрел. Шедевр. Ну и ну...
– Вот именно! – чуть не плача, заметил специалист постарше.– Всё расписал! Саму машину самолётную – раз. Черновик программы как обучать пилотов – это два. Ещё и про наземный персонал. Метеорологи. Механики. Эскиз аэродрома...
– Аэро... чего?
– Аэродром. Самолёту разбег надобен, без разбега не полетит. И для приземления – тоже. Сигнальщики с флажками предусмотрены – руководить взлётом и посадкой. Строителей расчёт сделан – раз построить аэродром, а потом с ним нянчиться, в исправном состоянии блюсти, чтобы не наломать дров и не покалечить кого...
– А двигатель, смотрю, толковый,– отметил начальник, изучая цепким оком чертежи и расчёты.
– Разумеется, всё же это Щебетало, а не кто-ни- будь! Вот, даже описал и нарисовал спиртоварни. Двигатель работает на алкоголе. Внутреннее сгорание, так назвал. Шуму от него, наверное, сорочьего...
– Мать честная...
– Вот именно, мать честная. Он тут, во-первых, предлагает рабочих оторвать от коммунального строительства и бросить их на сооружение аэродромов и спиртоварных фабрик. Кто их кормить будет?.. Во-вторых – надзирать и ремонтировать аэродромы да вкалывать на топливном производстве. Третья «мать честная» – спирт гнать легче из винограда и фруктозы. Ну ладно, коршун с ними, с фруктами, но вдруг появятся злоупотребления спиртом? Какой-ни- будь дурак попробует и... А самое главное – машина с нелепыми жесткими крыльями не может летать надёжно и безопасно при плохой погоде, то есть когда как раз-то может и пригодиться, если вообще нужна, кроме как мозги тренировать всякую чушь конструировать! Просто ума не приложу, что сказать, начальник Воронский.
– А Многознай,– вмешался эксперт помладше,– парень во какой! Лучший механик! Государственного значения специалист! У него две дюжины полезных изобретений, таких полезных да своевременных! Как те же самые призматические очки прямого объёмного зрения. И вдруг... такая ерунда. Напрасно время потерял.
– Мы тут бьёмся хоть чегошеньки найти нужного! – подхватил старший,– Обидно за светлый ум. изобретателя, шеф! И так смотрели, и эдак – самолёт порождает больше проблем, чем решает. А у меня сердце болит поставить на осинобумаги печать «ОТВЕРГАЕТСЯ», и дело с концом! Потому как Многознай правда отличный парень! Не поймёт, расстроится. Захандрит. У гениев души нежные. Талант угробим. Скажи нам, Ворон Воронович, надоумь, как хлопцу отказать поделикатнее?
Начальник нахохлился:
– Понимаю тебя, коллега Совин, но ты всё чересчур уж лично... нервы не бережёшь, здоровье портишь. .. Так, так. Значит, опять мне думать, так, что ли?
Оба эксперта горестно кивнули.
– Так-так...– крякнул Воронский.– Так-так,– повторил задумчиво.– Гм. Так... та-а-а-ак,– проворковал неожиданно оживлённо и добавил снисходительно: – Так-так!
Подчинённые вытянули шеи.
– Коллега Голубев! – строго, но удовлетворённо сказал начальник патентного ведомства. – Я понимаю, что в ваши годы легко сделать пропуск в работе из-за лишней эмоциональности... ноты, Совин,– перевёл Воронский укоризненный взгляд на другого специалиста,– не могу поверить, как проглядел рациональное зерно в этом махровом щебеталовском фантазировании! А ну-ка прочитай вот здесь... А? Да нет, вон – приложение номер пять. Читай, читай.
– «При возникновении внештатной ситуации на борту самолёта экипаж легко может покинуть аппарат, причём даже в случае контузии посадка осуществляется с помощью ИНДИВИДУАЛЬНОГО ПРИБОРА СВОБОДНОГО ПЛАНИРОВАНИЯ при аварии (парашют), чей принцип иллюстрирован на рис. с 5 по 12 включительно...» О! О светлые небеса! Вороныч, не серчай на старика! И вправду оплошал я! Ай да молодец!
80 
