очень нудно 
5 
Он размышлял об этом, по правде говоря, очень много. В последние несколько месяцев он обдумывал все преимущества и недостатки этого брака.
Мальчишкой он восставал против самой мысли о такой женитьбе. Юношей он предпочел вообще игнорировать эту помолвку. Но сейчас, став зрелым мужчиной, он понял, что стояло за поступком отца. И в итоге решил, что его отец был прав: леди Клер Марсден станет для него самым логичным и удобным выбором.
Во-первых, у нее прекрасная родословная. Она хорошенькая и, насколько он мог судить по прошлым впечатлениям, воспитанная и послушная, хоть и немного стеснительная. Она прекрасно держится, и ее с детства готовили исполнять все те обязанности, которые должны будут лечь на герцогиню. Ему сообщили, что у нее прекрасное здоровье, так что она сможет родить ему крепких сыновей.
В ответ он обеспечит ей приятную жизнь — и даже больше, чем просто приятную: ведь он один из самых богатых людей страны. С ним она никогда ни в чем не будет нуждаться.
А что касается любви… Он не сомневался в том, что с привычкой придет приязнь. А если нет? Ну что ж: их существование будет ничуть не хуже того, какое ведут большинство супружеских пар высшего общества.
Конечно, двое его младших братьев недавно влюбились, и их семейная жизнь получилась чрезвычайно счастливой. По его мнению, Кейд и Джек чертовски везучие люди. Или же чертовски глупые, потому что, несмотря на все свое восхищение их избранницами, он сомневался в том, что ему захотелось бы, чтобы его благополучие настолько зависело от другого человека. Надо ведь полностью открыть свое сердце и мысли и дать ей невероятную власть над ним.
Нет. Раз титул требует того, чтобы он женился, то его вполне устроит леди Клер. Этого желал его отец. Этого продолжает желать ее отец. И этого требует его долг.
Что до самой Клер, то, по его мнению, не было бы слишком большим самомнением счесть, что он всегда ей нравился. Судя по ее явной симпатии к нему, когда она была девочкой, а также потом глубоко заинтересованным взглядам, которые она бросала на него во время их последней встречи, она должна быть вполне готова согласиться на этот долгожданный брак, и даже с немалой радостью.
Остановив экипаж перед внушительным тюдоровским особняком графа, он вдруг понял, что очень скоро сможет это узнать.
— Он приехал, приехал! — услышала Клер возглас Нэн за дверью, и тут же взволнованная сестра ворвалась к ней в спальню.
Элла зашла куда более медленно, но и на ее лице отражалось возбуждение.
— Герцог сейчас с папенькой, — добавила Нэн. — Маменька сказала, чтобы ты выходила в гостиную как можно скорее, чтобы ему не пришлось дожидаться.
«Да уж, — с иронией подумала Клер, снова устремляя взгляд в окно. — Не приведи Господь, чтобы его светлости пришлось ждать! Только ему позволена роскошь заставлять ждать других».
Однако она знала о его приезде и без объявления Нэн. Она уже стояла у окна, когда он вышел из своего экипажа. За прошедшие пять лет его поразительная привлекательность нисколько не уменьшилась.
Она провела рукой по одному из своих лучших нарядов — платью из нежно-голубого бархата с темно-синими лентами на высокой талии по французской моде, с кружевами по краям рукавов и у шеи. Глубоко вздохнув, она отвернулась от окна.
— Пожелайте мне удачи.
Сестренки улыбнулись и обняли ее:
— Удачи!
Однако оставив сестер позади и спускаясь по лестнице вниз, она думала о том, что под их пожеланиями подразумевалось совсем не то, о чем думала она сама.
В гостиной она молча сидела и почти не слушала пустую болтовню своей матери. Спустя минут пятнадцать там появился герцог. С отчаянно бьющимся сердцем она подняла взгляд и встретилась с его внимательными темно-синими глазами.
Эдвард Байрон по-прежнему оставался самым привлекательным мужчиной из всех, кто ей встречался. Казалось, будто его лицо создавал гениальный скульптор: гладкий лоб, прямой нос и изящные скулы, сильные, почти резкие челюсти и упрямый подбородок. Губы у него тоже были по-мужски красивыми: нижняя чуть толще, чем верхняя, а уголки просто неотразимо приподнимались при улыбке.
Волосы у него были густыми и темными, цвета дорогого красного дерева, а брови были словно прорисованы двумя смелыми мазками, придавая его облику ярости или доброты в зависимости от его настроения.
Однако больше всего впечатляла его манера держаться.
5 
